Утро после «Happy End»
Шрифт:
– Ты не представляешь, какой это кайф! – взахлеб рассказывает он. – Пустая широкая трасса, освещенная, как елка на Новый год. И на ней я – Шумахер на «Формуле-1». Мотор ревет. Я молниеносно планирую с полосы на полосу. Обхожу одного, второго, третьего. Вот уже все остались далеко позади – я лечу один… Да я, можно сказать, ради этого и живу!
– А как на все это смотрит ГИБДД, – интересуюсь я. Потому что если вспомнить, с какой лихостью мой дружок в свое время перемахивал деревенские заборы, то не приходится сомневаться, что на дорогах Москвы он производит несомненный фурор.
– ГИБДД? – грустно переспрашивает он и рефлекторно хватается
А уж если заехать в какую-нибудь другую область – Владимирскую или, к примеру, Брянскую, то понимаешь, что натуральный обмен, общинный строй и дома с земляным полом – отнюдь не только программа из учебников по истории Древней Руси. Во многих деревнях, например, вообще отсутствует такое понятие, как зарплата. А когда пенсионеры там получают пенсию, то долго всей деревней прикидывают, на что потратить неожиданно обрушившееся на них богатство. Так что с классом гордых бедняков у нас, в стране строящегося капитализма, все в порядке. Впрочем, нищих, потерявших гордость, здесь тоже хватает. Стоят, как почетный караул, на всех вокзалах, во всех переходах. Печальные обломки лучшей жизни, не сумевшие вычислить этой своей выгоды. Каждый из них несет за плечами Трагедию, которая столь банальна, что, если спросить, он уже и не вспомнит, что это была за Трагедия и с чего, собственно, все началось. Зато теперь для них все закончилось, так что сидят они с безмятежными лицами ангелов, а людской поток проходит сквозь них, никого не замечая. Но самые лучшие, самые удачливые у нас представлены в так называемом среднем классе. Говорят, что средний класс – опора общества, киты, на которых держится экономика.
– Это так и есть, потому что я, например, ежедневно делаю огромные вливания в экономику хотя бы путем покупки этих дорогущих колготок, которые все равно рвутся, – с досадой говорила Дудикова, замазывая в очередной раз «поехавшую стрелку» лаком.
– Тебе надо надевать на ногти чехлы! – рассмеялась я.
– Может, мне и на морду нацепить железную маску?
– Зачем? – удивилась я.
– Буду человек в железной маске! Ему уж точно колготки не нужны. А вообще, средний класс – это еще и постоянный объект для кидалова, – продолжила мои теории подруга. – Олигархов УЖЕ не кинешь, а всех этих гордых бедняков ЕЩЕ не кинешь. Что с них взять? Мешок картошки?
– А мы – средний класс – все время ищем, где бы погреть руки, – кивнула я, допивая свой обеденный кофе.
Официанты давно привыкли к нашим расслабленным разговорам, при которых мы могли закрашивать лаком колготки, ногти, делать прическу на скорую руку перед свиданием или просто громко гоготать, привлекая возмущенные взгляды мирных кофеманов. Это было наше кафе, мы творили здесь что хотели.
Самое главное, на мой взгляд, достижение капитализма как раз и заключено вот в этом праве каждого попить ароматный кофе за бешеные деньги, болтая с подругой по телефону или просто читая какую-нибудь модную книжку той же Робски, поражаясь тому, что, оказывается, и на Рублевке люди живут. И у них есть проблемы. Только проблемы их куда круче наших простых мещанских «где бы перехватить денег» и «как бы выбить отпуск». Читаешь – а на душе легче, легче, легче… Впрочем, даже если я знаю, что деньги – зло и от них все беды, мне все равно хочется каким-нибудь образом их к себе приманить.
– А многим, между прочим, удается! –
– Мне кажется, что все это уже было, – с сомнением отреагировала я, потому что знала, как легко Динку заносит на поворотах. В моей памяти все еще хранились файлы про МММ, Властелину и ГКО, поэтому при слове пятьдесят процентов годовых меня как отрубало.
– Ты не понимаешь. Сейчас идеальный момент! Нефть растет, недвижимость растет, промышленность на подъеме! Почти никакого риска для инвестиционного портфеля.
– Для чего? – поперхнулась я кофе. Все-таки не так часто я слышала слова «инвестиционный портфель» из уст моей подруги. Хотя что странного, она все-таки бухгалтер.
– Для того, – щелкнула меня по носу она. – Ты, как всегда, все проспишь, и, пока другие будут квартиры покупать, так и останешься сидеть на своей съемной.
– Я бы попросила ниже пояса не бить! Мне и так тяжело, – обиделась я. – А между прочим, жадность наказуема.
– Ага. Для тех, кто не умеет все рассчитать.
– Вот и мой НН думал, что умеет все рассчитать, – закинула я удочку. Единственный способ отвлечь Динку – это чем-то ее увлечь.
Динка встрепенулась:
– А что такое?
– А то, что недавно он рассчитал, что доставлять путевки на дом отдыхающим через крупную курьерскую службу – это дорого и невыгодно.
– И? – заинтересовалась Динка, потому что истории про НН уже много раз развлекали всех, кто имел счастье их услышать.
– И вот однажды в целях строжайшей экономии НН решил нанять курьера на оклад.
– Да что ты! – причмокнула Динка. – И на большой оклад?
– Смотря в чем. Если в рублях, то не очень. Но если взять в юанях, то неплохо. Там у людей тридцать долларов в месяц считается зарплатой топ-менеджера.
– В общем, не поскупился, как всегда, – подытожила подруга.
– Ага. Сначала он, правда, честно пытался заставить менеджеров самих развозить проданные путевки, но мы пригрозили, что организуем профсоюз. Тогда он привел откуда-то патлатого студента…
– Красивого? – облизнулась Динка.
– Чистый Тарзан, – усмехнулась я. – Только волосики жидкие и серого цвета. Он их моет, наверное, раз в месяц, случайно. Сам тонкий, в нелепых армейских ботинках. И кожаная куртка с кучей «молний». В общем, самое для тебя оно.
– Фу, – сморщилась Динка. – И как только вам не противно.
– А нам и не противно, потому что он уже уволен.
– Да?
– Да. Он с неделю поездил с турами счастья, развозил Египет и Турцию. Сама понимаешь, что, мотаясь с «Университета», например, на «Пражскую», с «Пражской» в Строгино, а оттуда опять к нам, парень несколько притомился.
– Еще бы! Я бы посмотрела на тебя, – кивнула Динка.
– На меня можешь не смотреть, я бы на своих каблуках не доехала даже до «Пражской».
– И нечего там делать, – согласилась подруга.
– А потом как-то мы продали групповой тур в Доминиканскую Республику. Там группа состояла из семи человек. Стоимость, как ты понимаешь, не маленькая. Даже с учетом сделанной ранее предоплаты, студенту предстояло получить тысячи три баксов.
– Украл? – ахнула Динка.
– Что ты, если бы, – вздохнула я. – Все же надо было отдать должное студенту, он оказался умным малым и приехал в офис с радостной новостью, что его обокрали.
– Его?