Увести за 60 дней
Шрифт:
Это факт. Взбитые сливки я держала в руках только один раз – когда Ксюшка по моей просьбе пекла Лёнечке торт на тридцатилетие. И слизывала их только с торта.
Ни разговора, ни мозгового штурма у нас в тот день так и не получилось. Расцеловавшись с Ксюшей и закрыв за подругой дверь, я снова пошла в душ – освежиться после всего этого. Уже вовсю шел рабочий день, и телефон уже ломился от звонков и сообщений. Правда, семьи Доценко среди страждущих моего внимания не было. А я была, откровенно говоря, к общению с ними совершенно не готова.
Не
Вечером я напросилась к Лёньке в гости. Ну как – напросилась. Просто свалилась без предварительного уведомления к брату на голову.
– Предупреждать надо, - пробурчал Лёнька, впуская меня в квартиру.
– А если бы я был не один?
– Ой, я бы тогда жутко обрадовалась!
– совершенно искренне ответила я, прижимая носком левой ноги пятку правой кроссовки. Этой привычкой в семье могли похвастаться мы с Лёней. Но пилили за нее только меня. – Хватит уже монахом жить.
– Да ладно? – виртуозно вскинул бровь вверх Леонид. – Что-то это все ужасно подозрительно звучит в твоем исполнении.
– Знаешь, ни одна девушка не стоит того, чтобы из-за нее киснуть! – запальчиво ответила я. А когда брат вперил в меня недоуменный и даже отчасти подозрительный взгляд, я вдруг кинулась ему на шею. – Знаешь, Лёнчик, лучше тебя нет на свете друга и брата. Я тебя люблю. С детства!
Лёнька сначала замер, потом неловко похлопал меня по спине.
– Мне деваться тоже некуда. Все, малая, хватит тискаться, пошли чай пить.
Сидя на Лёнькиной кухне, наблюдая, как брат заваривает чай, и слушая новости о его работе, я думала о том, что… Что фраза «Все, что ни делается, все к лучшему» недавно получила для меня явное подтверждение. Потому что не могла я себе представить теперь, что мой брат, умница Лёнечка, долговязый, с тонким носом, выразительными глазами и ехидной усмешкой, мог связать свою жизнь с… Лерой. Нет, я не ханжа. Это другое.
– Сливки будешь?
Я яростно замотала головой. Я, кажется, больше никогда в жизни не смогу употреблять в пищу сливки. Никогда бы не подумала, что такая впечатлительная. Или все-таки ханжа.
Я даже смогла отработать еще один день в таком же темпе бессмертного пони. Но неудержимо накатывал конец рабочего дня, и мне надо было придумать, чем его занять. Чтобы не думать. О Лере, о Дане, о том, что сделала и том, что не сделала. Накануне я засиделась у брата допоздна, мы провели прекрасный вечер, дойдя даже до детских воспоминаний. Но сегодня ехать к Лёньке будет уже наглостью. Рвануть на дачу, под бок к родителям, что ли? Так они переполошатся наверняка - чего это я к ним приехала, без предупреждения, в середине недели. Нет, не вариант.
Мой вариант сидел у подъезда на скамейке и терпеливо меня ждал.
– Плик, от работы кони дохнут, ты не в курсе?
– Ксюша поднялась со скамейки. – Пошли, я голодная ужасно.
Я
– А это – гуманитарная помощь от Зола, - беспечно прокомментировала Ксюша мой взгляд. – Выменяла на плов.
– Ты уверена, что это выгодная сделка?
– Хорош мне зубы заговаривать! – пихнула меня Ксю в спину. – Дверь открывай.
В бездонной Ксюшкиной сумке-рюкзаке оказалась не только бутылка егермейстера, но и банка сайры и банка кукурузы. Сварив яйца и добыв из холодильника неизвестно с каких времен обитающий там майонез, Ксюша на скорую руку сварганила салат. Вот не зря говорят, что залог хорошей и крепкой дружбы в том, чтобы у кого-то из двоих обязательно было пожрать. В нашей паре это Ксю. Сварить кашу из топора – это про нее.
Мы молча съели салат. А потом, уже под чай с егермейстером – хотя, если совсем точно, чай был отдельно, а егерь – отдельно – Ксю меня огорошила.
– Я встречалась сегодня с Фарухом.
– Ну и как он? – я умудрилась даже не поперхнуться. – Лучше водоканальщика?
– Отврати свои мысли от похоти, Плик, - фыркнула Ксюша и замахнула рюмку с биттером. Подышала шумно, а потом выпалила: - Не знаю, как тебе, а мне катастрофически не хватало информации!
– Да ладно?! – она все-таки заставила меня изумленно вытаращиться. – То есть, полного сезона «Тома и Джерри» тебе было мало?!
– Это не информация, это порнуха! – отрезала Ксю. А потом встала и стала нарезать батон. Оказывается, в ее бездонной торбе и батон был. – Мне нужны были факты. У меня картина не складывается!
– У меня тоже, - признала я. Я не хотела во всем этом копаться, очень не хотела. Но того видео, что я увидела, вполне хватило, чтобы каждый раз, вспоминая, трясти головой и бубнить: «Не может этого быть!».
– Они называют таких - шоколадницы, - Ксюша налила нам еще по рюмке.
– Таких – это каких?
– Таких, у которых башню рвет от чернокожих парней. Фарух сказал, что он не предполагал, что твоя Лера – из шоколадниц.
– Она не моя, - вяло заспорила я. Слова Ксюши ввергли меня в очередной мыслительный коллапс.
– Ну уж и не моя точно! И не Лёнькина! Ладно, не важно, - Ксю принялась вертеть в руках хрустальную рюмку на тонкой ножке. – Суть в том, что у разлюбезной Валерии сорвало крышу. И по итогу она ушла с ними обоими – с Томом и Джерри. Фарух сказал, что успел Джерри проинструктировать на счет съемки. И потом деньги отдал им. Себе только двадцать процентов оставил – комиссионных. За посредничество.
– Надо же, какой честный… предприниматель, - буркнула я.
– Угу, - согласилась Ксю. – Вот ты представь… Вся такая правильная и в каре, без пяти минут замужем. А сама… Ее же ничем не опоили, Лиль! Фарух мне клялся и божился, что у них с этим строго! Ну, она сама какого-то алкоголя хряпнула, наверное.
– Шампанское, - невпопад вставила я. – Они бутылку «Moet» заказали. На пятерых.
– И вот с бутылки шампуня на пятерых ее так унесло! – непонятным тоном триумфатора произнесла Ксюшка. – То есть от пары бокалов шампанского дева, как нефиг делать, сваливает в номера с двумя абиссинскими красавцами.