Увидеть Париж и разбогатеть

Перфилова Наталья

– Скажите, пожалуйста, – поинтересовалась я у администратора за стойкой, – вон та девочка, вам не знакома? – я с трудом нашла глазами щуплую фигурку, которая в это время разговаривала с пожилым мужчиной в очках, наверное, тоже что то предлагала.

– Которая? – Посмотрел в ту же сторону он. – В полосатом свитере?

– Нет, вон та, черненькая в голубой ветровке.

– А-а эта. – Равнодушно вернулся к своим делам администратор. – Она у вас денег просила? Нужно охране сказать, чтобы обратили на нее внимание.

– Нет-нет, – торопливо

заверила я, – она ничего у меня не просила, скорее наоборот… А почему вы решили, что она могла деньги выпрашивать?

– Да она уже вторые сутки глаза мозолит. Улететь планировала на том рейсе, который вот-вот объявят к регистрации… Только денег у нее, к сожалению, не хватает на билет. Естественно, я подумал, что она пытается выпросить у кого-то недостающую сумму. Очень уж она расстроилась, когда цену узнала. А вы по какому вопросу?

– Я бы хотела билет сдать, так как наша няня не смогла с нами лететь. – Я протянула бумаги администратору. – Регистрация на этот рейс еще не началась?

– Начнется через несколько минут. Кстати, девушку тоже именно этот рейс интересует. Куда она подевалась опять? А, вон! Опять к пассажирке пристает. Нужно все-таки предупредить охрану, что ей не целесообразно находиться в зале. А свой билет вы можете сдать в окошке номер пятнадцать или за любой из свободных стоек в соседнем зале.

Я поблагодарила мужчину и направилась к указанному окну. Неожиданно мне снова попалась на глаза девушка в голубой ветровке. Она стояла у колонны в нескольких метрах от меня и, кажется, плакала. Выглядела она такой беспомощной и юной, что мое сердце болезненно екнуло… Я невольно замедлила шаг .

– Мама, а у тети тоже пальчик болит, как у меня на прошлой неделе? – Дернул меня за руку Павлик, тоже заметивший девушку. – Ну, когда я его в двери прижал. Да?

– Наверное. – Рассеянно ответила я, задумчиво рассматривая билет, зажатый в руке.

– А можно, я ее пожалею? – Великодушно предложил мой сын. – Ты мне тогда на пальчик подула, и он стал меньше болеть. Честно. Хотя я и так не плакал. – С гордостью поспешил напомнить он.

– Ты у меня умница. – Сказала я, окончательно остановившись. – Мамина гордость.

– Ага. – Довольно кивнул Павлик, но потом снова озабоченно сморщил лобик. – А у нее, наверное, мамы нет. Вот ее никто и не жалеет. Мам, а у взрослых все время мамы нет? И у меня не будет?

Я вздохнула и посмотрела с улыбкой на сына.

– Куда же я от тебя денусь? – Я присела перед ним на корточки и поцеловала в кончик носа. – Я всегда буду рядом, обещаю.

– Тогда пойдем, пожалеем тетю. Пусть она не плачет. – Широко раскрыв глаза, просительно протянул малыш.

Регистрация на рейс только что началась и времени у нас было предостаточно, так почему же не сделать ребенку приятное… Да честно говоря, мне и самой хотелось помочь этой несчастной девочке. В конце концов, так страдать из за элементарной нехватки денег просто не справедливо.

Причина горьких слез девушки, которую звали

Патриссия, выяснилась очень быстро. Ей срочно нужно было лететь в Россию для встречи со столь же юным, как она, и любимым Николя, который, между прочим, проживал именно в том городе, куда по стечению обстоятельств направлялись и мы с сыном. Наш самолет подходил для этой цели необычайно, поэтому известие о его скором отлете, причем без нее на борту, вызвало такую бурю эмоций в душе девушки.

– Я уже вторые сутки в аэропорту ночую… – Всхлипнула она. – А улететь все никак не могу… Денег не хватает.

– Ну, считай, повезло тебе. – Улыбнулась я и протянула билет Александры Ивановны. – Наша няня не смогла лететь с нами и, как видишь, освободилось одно место. Ну, выше нос. Уже сегодня ты увидишь своего обожаемого Николя. А кстати, твои родители не против такой дальней поездки? – Вдруг внезапно спохватилась я.

– Нет. – Рассеянно ответила Патриссия, впиваясь взглядом в плотную бумагу билета. – Да и потом, мне уже есть восемнадцать, так что разрешения не требуется, я теперь сама себе хозяйка. Только вы, наверное, не поняли, у меня денег нет.

– Конечно, я поняла, что тебе не хватает средств, а улететь очень хочется. Поэтому и предлагаю билет, который лично мне теперь не нужен. У тебя хоть паспорт то есть, горе мое? Иди, переоформи билет на свое имя, пока время еще есть. – Улыбнулась я. – Я не прошу у тебя деньги, я просто хочу оказать тебе услугу.

– Я очень хочу ее принять. – Сказала девушка, глядя куда то в пол. – Но у вас билет первого класса. Это слишком дорого, я вряд ли смогу отдать эти деньги. – Выглядела она почти спокойно, только подбородок предательски дрожал и катастрофически краснел кончик носа.

– Значит, лететь не больно хочешь. – Начала злиться я, опуская протянутую руку с билетом. – Тогда и не надо, если сомневаешься, лучше оставайся дома. Я тоже считаю, что в Париже симпатичных парней намного больше, чем в какой то там России.

– Да что Вы понимаете! – Невольно вырвалось у Пат. Она густо покраснела и почти беззвучно добавила. – Таких, как Николя, больше во всем мире нет…

«Скажите пожалуйста! Какой уникум…» – Насмешливо подумала я и снова протянула девушке билет.

– Тогда хватит трагедию разыгрывать, время и наше, и свое тратить, бери билет и беги регистрируйся.

Патриссия нерешительно протянула руку.

– Спасибо. – Искренне поблагодарила она. – Я бы ни за что… Но мне правда очень-очень нужно. Я сейчас Вам отдам столько, сколько есть, а потом, когда вернусь, отработаю, честное слово. Вы оставите мне адрес? – Она торопливо полезла в болтающийся на плече тощий рюкзачок.

– Да ладно тебе. – Отмахнулась я. – Оставь деньги себе. Куда ты без них в чужой стране? Ты хоть говорить то по-русски умеешь? – Перешла на родной язык я.

– Немного. – Смущенно ответила Пат. – А насчет денег не беспокойтесь, мне бы только добраться, а уж там Николя меня не оставит…