Увидимся в аду
Шрифт:
— Сегодня я был в церкви, все объяснил…
— Что объяснил? — заволновалась Маша. — Кому?
— Ему. — Илья ткнул пальцем в небо. — Вернее, Михаилу. Он сказал, что я могу вернуться, а там разберемся. Его, — произнес Илья с почтением, если не с трепетом, — не было на месте. По субботам у них семейный выходной.
— И ты что, возвращаешься? — с болью выдавила из себя Маша.
Илья кивнул.
— А как же я? — простонала она. — Что мне…
— Ты справишься. — Он накрыл ее руку своими теплыми и сильными ладонями. — Ты умница. Только я вот тут подумал… — Маше почудилось,
— Почему? — нахмурилась Маша.
— На все Божий промысел, — отводя глаза в сторону, неуверенно прошептал Илья.
— Почему это? — вскипела Маша. — А зачем тогда вас, ангелов, посылают на землю? Чтобы вы тут спивались, а?
— Слушай, — без особенного негодования сказал он, — даже ангелы могут ошибаться. Так что не зарывайся. Поверь, я знаю, что говорю.
— Хорошо, — кивнула Маша. Ей было почти все равно. — Ты когда?..
— Прямо сейчас. Зашел попрощаться.
Он поднялся. Маша тоже. Они обнялись — он крепко прижал ее к груди, а погрустневшая Маша тюфяком прислонилась к хранителю. Наконец они разжал объятия, посмотрел ей в глаза, потрепал по щеке, взмыл кверху и выскочил в окно. На улице Илья растворился в солнечном луче, ослепившем Машу. Она зажмурилась, а когда разлепила глаза, его и след простыл.
НАТАША
12 мая, 23.56.32
Наташа металась по балкону. Небо заложило темно-фиолетовыми облаками. Порывисто дул ветер, воздух был душным и тревожным. Казалось, готовится буря — это было бы неожиданно после теплого и приветливого весеннего дня. Наташа поежилась. Ей ужасно хотелось вернуться в комнату, опрокинуть рюмку терпкого рома, накинуть плед… Но она боялась рассердить или — еще хуже — пропустить Магду.
Присмотревшись, но так и не поняв, что это, Наташа облокотилась на перила, взглянула на двор, в котором очередной порыв ветра загибал верхушки деревьев, а когда подняла глаза, чуть не свалилась с балкона. Прямо на нее неслась черная стая. Бесчисленное множество воронья на всех парах летело к ее дому. Взвизгнув, Наташа рванула в квартиру. Захлопнула дверь — так, что чуть не вышибла стекло, от волнения опрокинула стул и рванула к телефону. «Позвоню в психушку, скажу, что у меня глюки», — решила она, но, подняв трубку, услышала в ней смех и женский голос:
— Выходи, дуреха! Чего напугалась, как черт ладана? Это же я!
Наташа оглянулась и заметила между страшными птицами растрепанную Магду, которая, казалось, висела в воздухе.
Наташа открыла балкон и наконец-то все поняла. Воронья стая была запряжена в колесницу без колес, в которой стояла Магда, держа в руках кожаные ремни.
— Ну! — потребовала она. — Давай сюда!
Наташа послушно уцепилась одной рукой за колесницу, другой оперлась на перила и довольно неизящно перебралась в повозку.
— Это что еще за штучки? — кивнула она на стаю.
— Хотела произвести на тебя впечатление. — Магда улыбнулась так, что зубы сверкнули в темноте. — Ну что, прокатимся с ветерком?
Наташа робко пожала плечами, Магда велела ей ухватиться
Магда неслась сквозь ненастье, а невозмутимые птицы как ни в чем не бывало мчались сквозь ураган.
Наташа ощущала себя безумным серфером, который в шторм выбрался на воду и, замирая от опасности, прыгает по волнам, каждый раз приходя в несусветный восторг, что опять — опять! — побеждает стихию. Ей хотелось вопить так, чтобы перекричать грозу, хотелось отпустить вожжи, раскинуть руки, запрокинуть голову и принять на себя бушующую природу — так, чтобы слиться с дождем и раствориться в этом дьявольском блаженстве.
Наконец они остановились. Дождь притих, небо посветлело. Колесница зависла над просторной террасой. Как в бреду, Наташа перебралась через деревянный поручень, прошлепала по лужам и миновала стеклянные двери. В комнате она немного встряхнулась и застонала от восторга при виде пылающего камина.
— Раздевайся, — на ходу приказала Магда и куда-то исчезла.
Наташа сбросила у окна мокрую одежду и подошла к камину. Камин был большой и красивый — из цветных изразцов, разрисованных эротическими сценками. Сквозь пламя просматривалась другая комната, а в огне носились маленькие ящерицы. Только Наташа собралась закричать: «Спасайте животных!», сзади послышался голос Магды:
— Не пугайся. Кто-то заводит рыбок, а я — саламандр.
— Греешься?
Наташа обернулась и увидела, что Магда протягивает ей халат. Переодевшись, Наташа огляделась. Пол был покрыт мозаикой — такой искусной, что ей могли позавидовать потолки станции метро «Комсомольская». Квартира напоминала дома древних римлян — всюду мрамор, фрески, мозаика и лакированная мебель.
— Здорово у тебя, — неуверенно похвалила Наташа.
— Только не говори, что ты рассчитывала увидеть здесь обиталище ведьмы — все в паутине, чаны с зельями, мешки с дохлыми крысами и ступу с помелом! — рассмеялась Магда.
— Ну-у… — замялась Наташа, потому что действительно ожидала чего-то подобного.
— Пентхаус, две тысячи шестьсот долларов за квадратный метр, — похвасталась Магда. — А котлы есть — все от «Цеп тер». Пойдем покажу.
Магда отвела Наташу в большое помещение с окнами во двор. Окна затворяли деревянные ставни, а в огромной комнате стояли три чугунные плиты. На плитах красовались металлические котлы, в которых что-то булькало, томилось и шипело. Остальное пространство занимали шкафы и длинный стол с кучей мисок, поварешек и стеклянных банок.