Уйти, чтобы вернуться

Мейер Сьюзен

– Да, – сказала Оливия и зевнула.

– Прости, Лив. Ты, должно быть, устала, – произнес Джош, вставая. – Я не очень хороший хозяин. У меня редко кто-то остается на ночь, – добавил он, осознавая, что специально намекнул ей на то, что женщины в его доме бывают нечасто.

В действительности Джош вообще их сюда не приводил. Во-первых, он слишком много работал, во-вторых, предпочитал спать один. Он не любил, когда кто-то вторгался в его убежище, однако, не раздумывая пригласил сюда Оливию. И самое удивительное –

это не вызывало у него дискомфорта.

Озадаченный этой мыслью, Джош проводил Оливию наверх. Положив ее чемодан на кровать, он тут же покинул комнату, сказав ей, что пошел за свежими простынями.

К счастью, Лив действительно было нужно постельное белье, иначе как бы он объяснил ей причину своего бегства? Чувства, которые у него неожиданно вызвала эта женщина, привели его в смятение. Да, они работали вместе четыре года по восемь часов в день, но редко обсуждали что-то, кроме бизнеса. Они никогда не делились друг с другом самым сокровенным, и все же Джош не испытал неловкости, когда пригласил ее к себе домой.

Оливия нравилась ему намного больше, чем он предполагал, и это должно было означать одно – он ей доверял. Это открытие ошеломило его. Единственным человеком, которому он так доверял, был его дядя Хилтон Мартин. Джош даже к Джине относился более настороженно.

Когда он вошел в комнату, Оливия уже сняла с постели грязное белье. Простыни и наволочки валялись в куче на полу. Одеяло и покрывало лежали на комоде из вишневого дерева. Оливия стояла к нему спиной и смотрела в окно. Ждала его. На Джоша обрушилось множество странных ощущений, но сильнее всего было желание поцеловать ее.

От одной этой мысли у него начало покалывать губы. Сердце бешено заколотилось.

Он прокашлялся.

– Вот простыни.

Оливия обернулась и с улыбкой произнесла:

– Спасибо, можешь идти. Я все сделаю сама.

– Ты уверена? – Джош знал, что, как гостеприимный хозяин, должен остаться и помочь, но здравый смысл подсказывал ему «беги».

Она еще шире улыбнулась.

– Конечно, уверена. Я тысячу раз застилала постель.

Внезапно его охватила глупая непонятная ревность, и он чуть было не спросил «для кого?», но вовремя сдержался. Положив белье на кровать, он принялся разворачивать одну из простыней.

– Джош, не надо, я правда могу все сделать сама, – возразила Оливия.

Она даже засмеялась, словно ей доставляло удовольствие видеть его за таким домашним занятием. Он стиснул зубы.

– Я не развалюсь, если помогу тебе.

– Джош, я хочу застелить постель и принять душ, – сказала она, затем подошла к нему ближе и вырвала простыню у него из рук. – Я могу это сделать за две минуты.

– Думаешь, у меня смена белья займет больше времени?

– Нет, – ответила Оливия и снова рассмеялась.

Несомненно, над его глупостью, потому что он действительно вел себя глупо. Но, какова бы ни была причина, Джош вдруг осознал, что не помнил, когда в последний раз слышал ее смех. И, более того, ему нравился этот звук. Он согревал его душу.

Оливия подняла на него свои удивительного цвета глаза, и он обнаружил, что оба стоят слишком близко друг к другу. Если он слегка наклонит голову, их губы соприкоснутся…

Джош сглотнул.

Две минуты назад ему впервые пришло в голову поцеловать Лив, и сейчас он вдруг осознал, что умрет, если не сделает этого.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Когда его взгляд задержался на ее губах, Оливия поняла, что Джош сейчас ее поцелует. У нее перехватило дыхание и подкосились колени.

Четыре долгих года она ждала, когда этот мужчина поцелует ее. Сейчас, когда желанный момент наконец настал, она упивалась каждой секундой томительного ожидания, все еще не веря, что ее мечта наконец сбудется.

Но когда он снова посмотрел ей в глаза, она прочитала в них удивление и смущение. Он так резко отстранился, что она почувствовала у себя на коже прохладный ветерок.

– Э-э… полагаю, ты сама справишься с простынями. Спокойной ночи, Оливия, – пробормотал он, затем поднял с пола снятое белье и покинул комнату.

Оливия рухнула на кровать, пытаясь разобраться в том, что только что произошло. Похоже, Джош наконец заметил ее как женщину, но изо всех сил сопротивлялся этому. И все же она не должна допускать, чтобы их «почти поцелуй» как-то повлиял на ее решение. Для нее эти двадцать секунд ожидания были самыми счастливыми за последние четыре года, а для него – всего лишь кратким умопомрачением.

Будь она глупа, ее бы оскорбило то, что Джош хотел видеть в ней только преданную сотрудницу. Но она не была глупа. Оливия была реалисткой и не могла резко порвать со старой жизнью только потому, что привыкла доводить все до конца. Слава богу, Джош не попросил у нее помощи через несколько недель после ее отъезда, когда от тоски ей захотелось бы вернуться. Тогда Оливии пришлось бы начинать все сначала.

Итак, она поможет ему, а затем уедет во Флориду, чтобы больше никогда не возвращаться.

Следующим утром Джош как раз склонился над тарелкой с хлопьями, когда в кухню вошла Оливия. Хотя Джош и постарался исправить свою ошибку, должно быть, она все же поняла, что вчера вечером он собирался ее поцеловать. Он с замиранием сердца ждал сегодня ее появления. Случившееся заставило его всю ночь грезить о Лив во сне.

В этом сне Оливия, такая сексуальная в прозрачном шелковом одеянии, была близко, но всякий раз, когда он хотел поцеловать ее или прикоснуться к ней, она ускользала. Но хуже всего было то, что она объясняла свой уход тем, что не любит его. В этот момент он просыпался, смущенный и потрясенный. Боже, как нелепо…