Уйти, чтобы выжить

Раннее летнее утро. Толпа зевак стояла возле бывшего дома старой женщины, от которого остался только кирпичный остов печи и дымящиеся головешки, и тихо переговаривались между собой. Остатки пожара продолжали еще дымить, а пожарники уже собирали и скручивали шланги, когда подъехали дознаватели или, как люди привыкли их называть, пожарные сыщики.

Михаил оставил лаборанта в машине, а сам направился к соседнему дому. Какая-то сила его тянула именно в этот двор. Порой сослуживцы смеялись над

его способностью чувствовать свидетелей, может быть, поэтому ему и удавалось раскрыть не одно сложное дело.

– Хозяева дома?
– постучался в дверь лейтенант Петров.

– Проходите, ведь просто так не уйдете, пока не выясните что-нибудь?
– послышался ворчливый голос женщины.

– Здравствуйте, хозяюшка, -войдя в дом, поздоровался молодой человек.
– Лейтенант Петров Михаил Иванович.

Он вынул удостоверение и показал хозяйке дома.

– Мне бы поговорить относительно случившегося пожара. Может, слышали что, или видели?

– Присаживайтесь, молодой человек, в ногах правды нет, -ответила, сидевшая за кухонным столом пожилая женщина.

Маленькая худенькая, в белом платочке, она напоминала Михаилу его родную бабушку, которую он похоронил два года назад. Ей было чуть больше семидесяти, а может и больше, ведь определить возраст, когда он переваливает за седьмой десяток, очень сложно.

– Как могу к вам обращаться?

– Бабушкой Машей все кличут, а так я, Марья Сергеевна Пирогова, -ответила она.

– Вы наверняка слышали, что в доме напротив произошел ночью пожар? В первую очередь, мы должны выяснить, был ли злой умысел, или это недосмотр хозяев, -начал мужчина издалека…

– Я знаю, кто убил Веру!
– прервала его хозяйка дома.
– Хорошо, что днем внуки с родителями уехали, а случись такое при детях? Тогда не один был бы труп, а пять.

– Давайте по порядку, бабушка Маша. Вы уверены, что в доме были люди? Кого вы подозреваете и почему?

– Бандита нашего местного, нынче-то он бизнесмен, а в девяностых создал свою банду и со всех дань собирал, или как это тогда называлось, не знаю. Даже с бабок, выходивших торговать на рынок своими овощами и фруктами, деньги драл. Ирод окаянный!

– Фамилию его знаете?

– А как же! Кудрявцев он, Владимир.

– Вы имеете ввиду Кудрявцева Владимира Петровича-генерального директора строительной фирмы ? –удивился мужчина, перестав писать.

– Именно его, голубчика. Он полгода осаждал Веру Ильиничну, вынуждая продать дом, а она ни в какую. Видите ли, ему нужна была эта земля для постройки торгового центра. Остальные два дома он уже выкупил.

– Баба Маша, но это еще не значит, что именно Кудрявцев виновен в поджоге.

– Сама слышала, сынок, что он угрожал ей. Когда она ответила очередным отказом, он так и спросил напрямую, не боится ли она, что дом может сгореть, тем более, лето в этом году жаркое и ветреное. А через день все и случилось. Вот как ты мне не говори, он это сделал, душегубец.

Вышедший Михаил на улицу, увидел рядом с машиной переминающегося с ноги на ногу помощника- Игоря Ипатова.

– Миш, -окликнул молодой человек, начальство. –У меня две новости и обе плохие. С какой начинать?

– С самой плохой, -нахмурившись, произнес лейтенант.

– Мы нашли тело женщины. По предварительным данным- это хозяйка дома. Эксперты и патологоанатом скажут позднее, а вот вторая новость –это умышленное убийство. Обе двери были подперты, как входная, так и та, которая выходит на задний двор.

– Интересно, была возможность у нее выпрыгнуть через окно?

– Не успела она, тело нашли на остове железной кровати. Видимо, там и задохнулась, бедняжка. А у тебя что?

– Соседка указывает на Кудрявцева, -ответив, Михаил посмотрел на удивленное лицо напарника. –Да-да, того самого, генерального директора строительной компании, которая в этом году выиграла тендер на строительство коттеджного поселка недалеко отсюда.

***

В нос молодой девушки ударил запах погреба, гнилого дерева и дыма. Казалось, что он проникал в мозг, не давая вдохнуть воздух полной грудью. Словно издалека доносился детский плач, маленькие ручки дергали за платье и громко звали няню.

– Да что же это такое? –подумала Вера Ильинична и сморщилась от боли и тошноты, подкатившей к горлу. –Кто успокоит деток и где их няня?

Вновь сильная резкая боль, и Вера с трудом разомкнула веки. Вокруг было темно, и она на ощупь потянулась за стаканом воды, стоявшим, как правило, на прикроватной тумбочке. В руках оказался бокал, и она большими глотками выпила все до капли. Чья-то рука аккуратно забрала посуду.

– Кто здесь?
– испуганно спросила Вера. –И почему так темно?

Неожиданно для нее чуть в сторонке загорелся огонек лучины, и над ней склонилась голова ребенка с заплаканным лицом.

– Нянечка, ты жива!- облегченно выдохнул он.

– Жива, только не пойму, где мы?

– Матушка в погреб отправила подальше от греха, -ответил по взрослому мальчик.

Ребенку было от силы семь лет, а девочке, прижимавшейся к нему всем телом, около четырех. Оба светловолосые и голубоглазые не сводили своего взгляда от лица женщины.

«Сон какой-то реалистичный!»- подумала Вера и, протянув руку к детям, каждого погладила по голове, так она обычно успокаивала внуков, а мальчик продолжил.

– Мамка не вернулась, а сам я боюсь выходить на улицу.

– Почему? –удивилась она.

– Пока тебя лихорадило, на нас напали половцы. Отец предупреждал, что участились набеги. Матушка успела тебя больную перенести в погреб, а за тобой и мы залезли. Сначала были слышны крики, плач, звуки сражения, потом все затихло.

– Какие половцы, это же десятый век? –удивилась Вера Ильинична и ладонью вытерла со лба пот. На запястье блеснул браслет, привлекший её внимание.

Мальчик не сводил с нее глаз, а у женщины началась паника.