Уютная голова
Шрифт:
– А вот ты явно нет, – параллельно её кривляниям от Грега.
Остановившаяся на парковке двухместка выпустила на улицу Лернта. И если его ворчание было заметно, только если хорошенько прислушаться, то хмурый взгляд направлялся исключительно на дверь общежития.
– Дед, ты ко мне? – остановила его, когда он промчал мимо, так и не перестав бурчать.
Два шага назад от него спиной вперед и удивление:
– Ты вышла из своего укрытия или тебя заставили?
Я кивнула.
– Обстоятельства, – краткий ответ, – я уже написала
Пить что-то в одиночестве я смогу только завтра с утра. А до этого – социализация.
– Я придумал чем тебя занять на вечер и пару неприятных дней после, – протянул руку мне мужчина, – поехали. Каршеринг у вас неприятный – хочу быстрее сдать эту дрянь обратно.
Я сперва решила всё же поинтересоваться:
– Куда и зачем поедем? Как-то я не настроена на людные места сегодня.
Он кивнул и помог мне подняться.
– Никаких людных мест. Только ты, я, как твой кошелек, и твоя новая квартира. Во-он те окна, видишь?
Глава 2
Дверь первичной комнаты открылась, пропуская Мелани, которая сперва кокетливо помахала пальцами кому-то в коридоре, а после закрыла створку, резко сделав лицо обычным, а не милым.
– Почему так? – прошла ко мне она, – если предлагаешь мужчинам деньги – они строят возмущенные лица, – она подала мне пилочку, – хлопаешь глазками – пожалуйста, самая красивая в мире девушка, проходите, – смешок, – может вас на ручках занести?
Я продолжила болтать ногами в тёплых болоньевых штанах, шурша ими друг об дружку. Смешно же! И нервно.
– Спасибо, – начала активно пилить ноготь на большом пальце.
– Боюсь представить как ты свою заточку пронесла мимо охраны, – Грегори стоял четко между надувшейся Фреей и потряхивающейся Онникой.
Мел презрительно его оглядела.
– Ты слышал, что я сказала, когда вошла? – закатила глаза она, – да, к слову, Лакмаар, ты не спросишь, что я здесь делаю, и не попытаешься выпроводить? Я настраивалась на драку, как минимум.
Она узнала, что мне нравится Оз. Теперь её первичным делом стало отхватить от его мозгов кусок побольше, каждый день увеличивая площадь укуса. Пока что у неё не удавалось сделать это по-крупному, так что:
– Арлен, мне плевать выведут тебя или нет. У меня более трезвые мысли о том, что в твоей компании кое-кто прекратит вызывать у меня тремор посредством шуршания тканью.
Я остановилась в ту же секунду.
– Мог бы сразу сказать, – поджала губы я.
– Я и сказал сразу, когда меня начало это раздражать, – сообщил капитан, – твой отец ответил утвердительно, – всё ещё мне, но глядя в свой телефон, – правила для всех едины. Снять тебя с участия он и не смог бы, каких бы противопоказаний у тебя не было.
Я поджала губы. И кивнула, уже чувствуя самые больные уколы в мышцу от бронхита, которые могут существовать. Зато дома посижу две недели минимум.
А все потому, что следующей локацией для битвы снова стали пещеры, только подземные и ледяные. Нас пустят в минус двадцать пять на несколько часов, а мы должны будем найти выход. Рассказали про это только сейчас, когда выдали костюмы по погоде. Для костнийцев – мне нужно было таких три, чтобы я чувствовала себя хоть немного не готовой к гибели здесь и сейчас.
– Я тоже сильно мерзну, – напомнила о себе Онни, – но меня что-то папа не хочет забрать с игр!
– Не-е, – протянула Фрея, – ты вообще не понимаешь, что с ней будет. У неё лицо и остальные неприкрытые части тела облезают до последнего слоя, нос в прошлую зиму трескался и кровил, – она смешно повела глазами, – организм будто в стресс впадает сразу – она зимой всегда худеет и болеет. А ещё начнет задыхаться, голос пропадет и м-да… чем тебя там пугали врачи?
Я пыталась ей улыбаться.
– Отёк Квинке, – пожала плечами, – и кожа облазит, потому что появляется сыпь и волдыри и… всё, Онни, я больше не буду рассказывать.
На её лице так и читалось: «Фу! Отойди, заразная!».
– Как ты ешь мороженое? – первое, что спросил Грег, – или что-то холодное?
– Лёд – никак, – простой ответ, – мороженое вызывает реакцию только на несколько минут.
А тут несколько часов на морозе.
– Мы согласны с тобой Аямако! – послышался голос диктора с динамиков, – однако заменить тебя сейчас будет проблематично, и к-хм… это было решение её величества отказать твоему папе. Что ж! – он нервно усмехнулся, – вероятно организаторов ждёт суд и круглая сумма компенсации, в случае каких-либо проблем у тебя! Ха. Никто не видит, но… – он перешёл на шёпот, – ровно позади моей кабинки папа Мако кричит на королеву. Только ч-ш-ш! Я никому не рассказывал.
– Исключите её из команды, – был хмур и недоволен Оз, – на это прохождение.
– Эй! – возмутилась я, – так не честно. Пап, я честное слово подвяжу шарфиком всё лицо, буду дышать через раз, но если дисквалифицируют меня, то и Фрею, а она мне не простит.
Диктор прокашлялся:
– Прошу прощения, сенатор Фиджез, но повторять сказанное вами я не стану, – он хихикнул, – если перевести для всеобщего достояния, то он сказал, что так нельзя делать, Аямако. И… твой папа очень злится.
Я кивнула. Много ли выбора у меня было.
– Я клянусь, что ныть не буду, – пообещала Озу.
Его серые глаза пытались найти во мне ответ на вопрос «Насколько сильно я сейчас вру?». Всё решила Фрея:
– О, да, – её хмык, – ты, если вспомнить, два года кое-кого молча терпела. Даже я не понимала масштабы ужаса.
Лицо свело судорогой.
– Зачем ты сейчас это сказала? – сузила глаза на ней.
Фрея застыла в непонимании.
– Мы очень сочувствуем твоей истории, Аямако, – сразу же вцепился в её слова диктор, – от лица всей неравнодушной Костны мы говорим тебе, что теперь ты не одна.