Ужас на крыльях ночи

Донцова Дарья

Я посмотрела на прозрачную упаковку, в которой лежали два золотистых пончика, облитые разноцветной глазурью. Странно, что стоматологи раздают клиентам сладкое. Даниш, Даниш, Даниш… – завертелось в голове. Где я слышала недавно это название?

– У меня ничего не болит! – радостно заявил Федор, подходя к рецепшен. – Ваша Маргарита Львовна просто волшебница!

– А еще красавица, из хорошей семьи, – добавила Оля. – И пока ни с кем не расписывалась, детей не имеет, живет отдельно от родителей, а те в особняке за городом. У нашего доктора прекрасная квартира, ездит она на новой иномарке, пользуется уважением коллег, пациенты к нашей Маргарите Львовне косяком идут. Правда, Вера?

– Замечательная женщина из прекрасной

семьи, – запела свою арию администратор, – отец у нее известный протезист, мать гинеколог. Они для своего зятя все сделают, лучший автомобиль купят, на высокооплачиваемую работу пристроят. Очень хочется, чтобы Маргарите Львовне достойный человек встретился. Карточкой будете оплачивать?

– Да, – кивнул Федор и полез за кошельком.

– У тебя из кармана что-то выпало, – сказала я.

– Где? – завертел головой Леонов.

Я нагнулась и подняла белый прямоугольник. Это оказалась визитная карточка с надписью «Маргарита Львовна Котова, стоматолог». Дальше шариковой ручкой был написан еще один номер и имя «Рита». Я поняла, почему Ольга спешно увела меня из кабинета. Медсестра, как, впрочем, и администратор Вера, очень хочет, чтобы Котова наконец-то нашла личное счастье, и превращается в сваху, увидев пациента, подходящего Маргарите в мужья.

– Вам в подарок паста для укрепления зубов и печенье «Даниш», – продолжила Вера.

Даниш, Даниш, Даниш… – вновь закрутилось у меня в голове. А правда, от кого я совсем недавно слышала это слово?

– О! Спасибо, – обрадовался Федя, – очень его люблю. Вилка, ты пробовала «Даниш»?

Даниш, Даниш, Даниш… Почему название кажется мне знакомым?

– Там внутри ванильный крем, не масляный, – добавил Леонов. – Потрясающе вкусно!

– Эклерчики с заварным кремом! – вырвалось у меня. – Варвара Андреевна Крылова!

– Ты о чем? – удивился Федор, убирая портмоне в карман.

– На днях я встретила в кафе женщину, у которой скончалась от тяжелой болезни внучка Рада, – ответила я. – Бабушка просила доктора по фамилии Даниш включить ребенка в группу пациентов, получавших экспериментальные лекарства. А Лика, секретарь директора школы, где работала Лариса Горикова, говорила, что беседовала с главврачом медцентра, у которого фамилия похожа на название печенья. Я тогда перечислила ей много слов: курабье, юбилейное, овсяное, арахисовое и так далее. Но до «Даниш» не додумалась, не знала, что существует такое. Что, если Варвара Андреевна и Лика имели дело с одним человеком? И в первом, и во втором случае речь шла о тестировании нового препарата.

Глава 34

Утром меня разбудил звонок мобильного.

– Даниш Олег Иванович, – забыв поздороваться, заговорил Леонов, – владелец больнички, зарегистрированной на Мостовой улице. Официально учреждение называется «Центр помощи детям с тяжелыми генетическими заболеваниями», но на табличке у двери написано «Розовое счастье». Заведение небольшое, функционирует чуть более пяти лет. Уже десять часов, но Олег Иванович на работу пока не явился, хотя должен был прийти к восьми утра. Поскольку Даниш часто опаздывает, никто в центре не беспокоится. Есть за ним такой грешок – назначит с кем-то встречу в своем кабинете на девять, а приедет в полдень. Он в данный момент дома, небось еще спит.

– Откуда ты знаешь, что он в своей квартире? – заинтересовалась я.

– По геоположению мобильного. Сотовый врача включен и находится в его апартаментах, у подъезда припаркован автомобиль Даниша.

Я схватила халат.

– Ты где сейчас?

– Недавно подрулил к подъезду Даниша. Если тот через четверть часа не выйдет, поднимусь к нему.

– Сбрось мне адрес, я тоже примчусь.

– Ладно, – пообещал Леонов.

Я полетела в ванную, затем живо оделась и ринулась к машине. Проклиная пробки, светофоры и водителей, которые, купив права, не удосужились научиться водить

автомобиль, я протолкалась до МКАДа и тут услышала звонок.

– Езжай в больницу на Зеленом бульваре, – приказал Федор. – Даниша туда «Скорая» повезла, я у нее на хвосте.

Из моего мобильного послышался звук сирены, а затем недовольный голос Федора:

– Вот народ! Неужели не понятно – если сижу на бампере у машины реанимации, значит, в ней кто-то из близких. Зачем вперед пропихиваться?

– Что с врачом случилось? – спросила я.

– Похоже на попытку суицида, – объяснил Леонов. – Вовремя мы с соседом дверь снесли. Я тебя полчаса подождал и наверх пошел. Гляжу – у квартиры Даниша мужик топчется. Я хотел на звонок нажать, а он говорит: «Минут пятнадцать звоню, чтобы Олег открыл, и без толку. У меня на кухне с потолка течет! Почему Даниш не отпирает? Он точно дома – час назад что-то тяжелое уронил, у меня аж люстра закачалась. А потом вода закапала». Ну, я и выбил дверь.

– Незаконное проникновение в жилище, совершенное против желания проживающего в нем лица, наказуемо, – заявила я. – Даниш может на тебя в суд подать.

– Он нам с соседом жизнью обязан! – вспылил Федор. – А еще своей неаккуратности. В ванной в раковине лежало махровое полотенце, а кран был открыт. Тряпка закрыла сток… Дальше можно не объяснять. Сам Даниш на полу в спальне в бессознательном состоянии валялся. По всему видно, что он решил покончить с собой. Аптечка находилась в той же комнате, в секретере. Ящик с лекарствами на ковре валялся, медикаменты из него высыпались. Думаю, Олега Ивановича что-то здорово расстроило, он впал в панику, на пике эмоций выдернул ящик, все расшвырял, потом наглотался разных препаратов. На кухне нашли почти пустую бутылку из-под виски, два стакана. У Даниша гость был, небось он ему плохую весть принес. Слышимость в доме прекрасная, сосед сказал: «В районе пяти утра к Олегу кто-то пришел – ему в дверь звонили. И я проснулся. Вскоре над головой шаги раздались, потом тихо стало, я снова заснул. Опять меня разбудил грохот, затем вода полилась. Олег вообще-то человек тихий, не шумит, вечеринок не устраивает, на работе все время пропадает, впервые такое случилось». Похоже, Даниш визитера проводил, квартиру изнутри запер и решил умереть. Хорошо, что я дверь выбил. И повезло мужику, что его сосед врач-токсиколог. Пока «Скорая» ехала, он приволок лекарства, начал уколы делать, желудок промывать. Когда владельца центра в больницу повезли, он уже глаза открыл. Черт! Куда лезешь, дебил!

Из сотового понеслись частые гудки, я поставила трубку в держатель на торпеде и перестроилась в левый ряд.

* * *

В палату к Данишу мы попали лишь через несколько часов.

– Это вы меня сюда доставили? – тихо осведомился Олег Иванович, глядя на Федора. – Спасибо. Полиция, да? Зачем я вам понадобился? Почему ко мне утром пришли? Но очень хорошо, что пришли. Арестуйте его. Он сумасшедший! Псих! Врач в этой больнице идиот, считает, я собирался покончить жизнь самоубийством. Нет, конечно! Это он решил меня убить. Совсем умом тронулся. Мне и раньше казалось, что он нестабилен, но теперь, когда он вчера умер, решил меня в могилу отправить. Он что-то в виски подбросил, бутылку с собой принес. Не успел уйти, когда мне дурно стало – голова закружилась, затошнило. Я в ванную пошел, холодной водой умылся, но туман в башке только сгустился.

– Вы бросили полотенце в раковину, а кран не закрыли, вода к соседу потекла, – пробормотал Федор. – Вот так иногда жизнь может спасти обычная небрежность.

– Помню только, как голову под кран сунул, – вздохнул Даниш. – Потом – провал. Очнулся в спальне, понял, что мне совсем плохо. Надо было в «Скорую» звонить, а я, как дурак, полез за лекарствами. Не удержался на ногах, упал, уронил все… Последнее, что помню, я подумал: «Ну и грохот, всех соседей разбужу». А потом очнулся в палате.