Уже близко
Шрифт:
Джефф всегда был с ней груб. И я об этом знал. Я смог заглянуть в свои воспоминания, и самым ярким из них оказался тот день, когда я впервые увидел малышку.
Они были в парке вдвоем. Мальчик бегал по кругу, играя с какой-то фигуркой под деревом с розовыми цветами, а она стояла среди опавших лепестков и мило улыбалась, глядя на качели. С каждым шагом, пока я приближался к ней, она нравилась мне все больше и больше. В какой-то момент, брат исподтишка толкнул ее. А я замер от шока... и ярости.
Вспышка новых
«Садист, садист, садист!»
Да, он был садистом. Именно по этой причине я и подружился с ним. Не ради него... ради нее.
– Эй, Люси! Не отставай.
Мы вошли в продуктовый магазин. Я держался на шаг позади Джеффа, просто на случай, если мне придется защищать ее от его постоянных нападок. Поскольку их мать очень много работала, а отец и вовсе не появлялся дома, Люси была нашей ответственностью. Нашей... не только его.
Мы остановились возле кассы, и я оглянулся как раз в тот момент, когда Джефф наступил ногой на блестящую черную туфельку Люси. Малышка вскрикнула, сжалась и склонила голову вниз. Она заплакала, а моя и без того лютая ненависть к нему лишь усилилась, так что я схватил леденец и присел на корточки. Когда ее зеленые глаза сфокусировались на мне, девочка поджала губы. Ее не интересовала конфета. Только я. Она будто пыталась заглянуть мне в самую душу.
– Я тоже хочу такой.
Меня отвлек гнусавый голос Джеффа, которому следовало выбить все зубы, но вместо этого, я схватил другой леденец и протянул ему. Он улыбнулся, закинул его в корзину, и потянулся за журналом, лежащим рядом с конвейерной лентой.
Люси все еще наблюдала за мной с любопытством, несвойственным такому маленькому ребенку. Девочка была заинтригована. Я медленно наклонился, и прошептал:
– Не плачь, маленькая Люси. Ты слишком хорошенькая, чтобы плакать.
– Бостон?
– Хм-м-м...
Люси прижала руку к моему бицепсу, но мне потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.
– Ты что-то вспомнил, да?
Я улыбнулся и не смог удержаться, чтобы не заключить ее в объятия.
– Да. Мы здесь уже были. Я, ты и Джефф. Ты была такой маленькой. На тебе было бело-голубое платье в цветочек и носки с оборками, которые ты так любила. А еще блестящие черные туфли. Ты их помнишь? Мне кажется, ты не снимала их целый год. А когда они стали тебе малы, то ты расплакалась. Я это помню, – с улыбкой рассказал я.
– Я тоже это помню, – усмехнулась девушка. – Может ты вспомнил что-нибудь еще?
Я хотел было ей признаться, но все же отрицательно покачал головой.
– Нет. Лишь обрывки, вроде этого. Но даже будучи маленькой, ты уже была хорошенькой. И такой милой.
– Это ты был милым. Ты всегда был рядом и присматривал за мной. А еще тайком приносил мне лакомства. Но это продолжалось недолго. Потом до Джеффа дошло кто это делает
– Неужели? Я такого не помню.
Это было ложью. Но ей не стоило об этом знать. Если все пойдет так, как я втайне надеялся, у Люси не должно было быть никаких сомнений на мой счет. Для нее я должен был оставаться идеальным. Никаких подводных камней.
– Что еще нам пригодится?
Мы свернули в следующий проход, и я остановился возле консервированных продуктов.
– Ну что, ты готова определиться в какую семью мы играем? Сейчас мы находимся где-то на полпути к настоящей. У нас есть спагетти и замороженная пицца. Еще три-четыре блюда, и можно будет сказать, что все перешло в супер-серьезную категорию.
– Мы обсуждаем совместный переезд в большой город, и я уже живу с тобой. Если мы добавим в нашу жизнь еще чуток серьезности, то ты увезешь меня в Вегас. Давай ограничимся двумя блюдами и тем, что можно разогреть в микроволновке. Я весьма консервативная девушка.
– За это я тебя и люблю. Пицца на вечер и спагетти с чесночным хлебом на обед. Пожалуй, мы даже сможем прожить без салатов.
Люси расхохоталась, и этого было досточно, чтобы откликнулась моя душа. Я не отрицал того, что у меня возникло острое желание полностью завладеть ею. Чтобы она была моей не только в моих глазах, но и в глазах всего мира. Так что, может однажды...
– На первое все есть, – произнес я, когда мы миновали очередной стеллаж в магазине. – Но нам необходимо что-нибудь для просмотра фильмов.
Мы свернули в проход с закусками: чипсами, орехами и печеньем. Люси закусила губу, как ребенок в кондитерской лавке, но улыбка мгновенно сползла с ее лица.
– Нет, – покачал я головой. – Ты думаешь, что не можешь быть счастливой.
– Я и не могу. Прошло слишком мало времени.
– Твоя мама хотела бы этого. Она желала для тебя только самого лучшего, Люси. Посмотри на меня, – я развернул девушку лицом к себе. – Мы говорили с ней об этом, когда отправились на твои поиски. Я рассказал ей, как много ты для меня значишь. Что я люблю тебя и сделаю все, что угодно, лишь бы ты была счастлива. А большего ей и не нужно было. Тогда я не увидел в этом ничего странного. Но она попросила меня сделать твою жизнь настолько хорошей, насколько это в моих силах. И я до конца своих дней буду выполнять ее последнюю волю. Так что улыбнись, детка. Каждое мгновение с тобой прекрасно, потому что я люблю тебя, и, если она посмотрит на нас сверху, то ей понравится увиденное.
Люси обвила мою шею руками, но молодая женщина, стоявшая позади нас, снова заставила магазин исчезнуть.
– Что не так, Джефф? Разве ты не хочешь, чтобы она была здесь? Может, все дело в том, что она не Люси? А ну-ка, отодвинься.
По маленькой комнате разнесся крик.
Привязанная к кровати блондинка, была окровавленной и изрезанной. Джефф трахал ее... и одновременно рыдал. Схватив нож, я перекинул его в другую руку и замахнулся. Я сломал ей челюсть с первого удара. Заведя руку назад, я ударил девушку в нос, расплющивая его со всей яростью бушевавшей внутри меня.