Ужин с папочкой

Шейд Сигги

Коннор направляет меня к пустым стульям в конце стола. Когда он усаживает меня, глаза Барда встречаются с моими.

Сердце замирает, но он смотрит сквозь меня, как будто я невидимка. Внутри разрастается крошечное зернышко сомнения, но я сглатываю его. Он холоден не потому, что получил то, что хотел. Просто играет роль.

Я перевожу взгляд на Лайру, которая смотрит мне прямо в глаза. На ней зеленые контактные линзы, обрамленные огромными накладными ресницами. Даже в облегающем зеленом платье, демонстрирующем

ее имплантаты, она все равно выглядит жутко.

Сглотнув, сажусь на свое место и смотрю справа от нее, где встречаюсь взглядом с гораздо более пожилым мужчиной с бакенбардами, которые тянутся до половины его лица. Он кивает мне, и я киваю в ответ.

Прислоняюсь к боку Коннора и шепчу:

— Кто сидит рядом с Лайрой?

— Уранос, — шепчет он в ответ. — Лидер греческой мафии и тот, кто заставил Лайру выйти замуж.

— Ого.

— Видишь, папа заставил нас сидеть с плебеями, — шипит он. — Хотя мы должны быть на самом верху, с важными шишками.

Я не успеваю ничего ответить, потому что одноглазый гигант с предыдущего ужина отодвигает стул и садится рядом. Я сажусь ровнее и смотрю вперед, чтобы избежать его взгляда.

— Ты познакомишь меня со своей дамой, мальчик? — рычит он.

Коннор прочищает горло и поворачивается к крупному мужчине.

— Брианна, это Лу. Лу, это Брианна.

Мужчина берет мою руку и подносит к своей бороде. Его щетина касается моей кожи, но не губы.

— Очень приятно, — говорит он.

— Приятно познакомиться, — бормочу я, не отрывая взгляда от скатерти.

Бард поднимается со своего места и поднимает бокал с шампанским.

— Добро пожаловать, друзья и родственники. Для меня большая честь, что многие из вас смогли присоединиться к нам с Лайрой, дабы отпраздновать мое сорокалетие.

Пот струится по моему лбу. Получил ли Бард мое сообщение? Если нет, то он сейчас выпьет яд, который убьет его дважды.

В ушах так громко бьется пульс, я не могу расслышать остаток его речи. Он что-то говорит об объединении двух выдающихся семей, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это отравленный бокал.

В голове проносятся сценарии. Что, если Бард уже переварил уголь? Что, если он вдохнет фентанил вместе с пузырьками шампанского, и уголь станет бесполезным? Я сглатываю, раздумывая, стоит ли кричать ему, чтобы он остановился.

Бард подносит бокал к губам и делает паузу.

— Есть один человек, которого я хотел бы поблагодарить особо.

Мое дыхание замирает.

— Лайра, встань, пожалуйста.

Ее глаза комично расширяются, и она переводит взгляд на Коннора. Я оглядываюсь на ее сторону стола и вижу только выражения лиц, варьирующиеся от скуки до пустой вежливости. Коннор не соврал, когда сказал, что они работают одни.

Уранос ободряюще подталкивает Лайру, и черты ее лица становятся

тверже. Все в ее напряженной позе говорит о том, что она не хочет быть здесь и все еще обижается на брак по расчету. Мне было бы жаль ее, если бы она не хотела убить Барда.

Она поднимается, отодвигая стул с такой силой, что тот скрипит.

— Лайра, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты организовала эту вечеринку, собрала нас всех вместе и наставила меня на путь истинной любви.

Несколько человек за столом издали коллективное «ах».

Коннор фыркает, а Лу хихикает. Я едва слышу их сквозь грохот в ушах. Мое сердце тлеет от надежды, что Бард получил мое послание.

Бард подносит бокал с шампанским к губам.

— Ты заслужила первый глоток.

Лайра вздрагивает, ее лицо теряет цвет.

— Нет.

— Что случилось, дорогая? — Бард скалит зубы.

Она качает головой, переводит взгляд на Коннора и кладет руку на живот.

— Я... я беременна.

За столом раздаются разговоры, и Бард опускает глаза.

Мое сердце колотится, а в голове проносятся воспоминания о том, как Бард трахал меня без презерватива из-за своего кинка на размножение. А если он делал то же самое с Лайрой? Что, если она ждет от него ребенка?

Поза Лайры смягчается, и она отдает бокал с шампанским Барду.

— Поздравляю, папочка.

Мои глаза сужаются. Полная чушь. Это объявление о беременности слишком удобно. Это ложь.

Уранос вскакивает со своего места.

— Поздравляю, — восклицает он, — пусть у тебя родится первый сын и наследник!

Я скрежещу зубами. Что, черт возьми, происходит?

Лу откидывает голову назад и разражается хохотом. Мне хочется выхватить отравленное шампанское и залить ему в глотку.

На поверхность всплывает предательская мысль. А что, если Бард решит остаться с ней из чувства долга перед ребенком? Я отбрасываю ее. Даже если будет ребенок, как Бард сможет продолжать быть женатым на женщине, которая замышляет его смерть?

Несколько человек за столом поднимают бокалы, чтобы выпить за предполагаемого сына Лайры, но никто не говорит ни слова, пока Коннор не поднимается с рукой, уже засунутой в пиджак.

Паника охватывает мое сердце.

Коннор тянется к пистолету.

Глава 22

Все происходит в замедленной съемке. Коннор достает пистолет и направляет его на Барда. Он нажимает на спусковой крючок как раз в тот момент, когда я вскакиваю, хватаю его за запястье и дергаю.

Пистолет выстреливает, Лайра вскрикивает, ее плечо залито кровью.

Каждый мужчина по другую сторону стола вскакивает на ноги и достает оружие.

Черт.

Коннор поворачивается ко мне лицом, его лицо искажено яростью.