Узнать тебя
Шрифт:
– Ты ничего не знаешь — говорит он срывающимся голосом мне на ухо.
— Мне Мишка рассказал все — пытаюсь донести до него — я знаю, что произошло с тобой.
Как ты это пережил?
Он отстраняется и отпускает меня и смотрит в упор, во взгляде плещется боль.
— И ты жалеешь меня? — говорит он с горечью.
Мне его жаль, но это не жалость, совсем нет.
— Нет, я не жалею тебя.
Он внимательно смотрит на меня. Надо ему сказать о чувствах и будь, что будет. Решаюсь,
— Я …я люблю тебя Кирилл, — у него расширяются глаза — и больше всего на свете я хочу снять с тебя это — касаюсь его щеки и маски.
— Нет, Олесь — его голос срывается, в глазах застыл страх, что ли?
Он боится? Боится, что я отвернусь, как это сделали многие.
— Кирилл, позволь мне, не прячься от меня, пожалуйста.
Он смотрит на меня безотрывно. Сомневается.
Он прерывисто выдыхает, и опускает голову и касаясь щекой моей руки. У него такой вид, как будто он голову под плаху подставил. Неужели разрешил?
Я аккуратно снимаю веревочку от маски с его уха и отодвигаю маску, снимая её. Он неотрывно смотрит на меня. Замечаю красные пятна ожогов на обоих щеках, рубцы и вмятины. Как ему, наверное, больно было. Один уголок губ приподнят кверху. У него такой потерянный взгляд. Он очень переживает, что я отвернусь? Не дождется.
Подтягиваюсь к его лицу, он судорожно выдыхает. Я касаюсь губами его щёк, вкладывая все свои чувства к нему. Ощущаю, что кожа не ровная, но очень нежная, он рвано выдыхает. Целую сначала одну щеку, потом другую и замечаю, что кожа увлажнилась. Его дыхание сбилось, грудь поднимается очень часто. Опускаюсь и целую его в приподнятый уголок губ.
— Я очень тебя люблю Кирилл — смотрю в глаза, по его щеке скатилась слеза.
— Олеся, Олесенька — кое-как говорит он — прости, что я такой.
— Ты самый лучший — обнимаю его за шею, и он притягивает меня к себе, опуская голову мне на плечо. Он плачет, очень сильно, не может принять себя таким, или это последствие всего, что с ним случилось?
Провожу пальцами по его голове и шее, может успокоиться немного. Целую его в шею и обнимаю крепко за плечи, но его тело содрогается каждый раз. Как же ему плохо. Пусть лучше так, чем бы держал все в себе.
Через некоторое время он успокаивается и отпускает меня.
— Спасибо — говорит он, смущаясь.
— Все нормально, надеюсь, тебе по легче стало.
— Ага, дышать по крайней мере — говорит он — тебе не противно все это? — спрашивает от показывая на свое лицо.
Не верит.
— Нет, Кирилл — провожу пальцами по его щеке — и не сомневайся никогда в этом. Я люблю тебя, таким какой ты есть. И мне без разницы даже если бы вместо головы у тебя была бы пятая точка, я все равно любила бы тебя.
Он
— Обожаю тебя — говорит он, выдыхая, берет мое лицо в свои ладони, наклоняется и касается моих губ своими.
Очень нежно, трепетно, почти невесомо. Как бы спрашивая разрешения. Затем зарывается руками мне в волосы, притягивая к себе и впивается мне в губы сильно, отчаянно, унося за собой. Перестаю чувствовать пол под ногами на какое-то время.
Он немного отрывается от меня.
— Олеся, ты такая замечательная…
Только не говори, что я тебе не нужна…
— Спасибо, за то, что ты есть в моей жизни и за то, что вернулась в неё — он касается пальцами моей щеки- я бы не выжил без тебя — его голос становится хриплым.
Я нужна ему, неужели?
— А, я без тебя вообще не жила, Кирилл.
Он улыбается, понимаю по глазам и второму уголку губ, который пополз вверх.
— Солнышко, моё — говорит он и накрывает мои губы своими, сильно, неистово впиваясь в меня.
Когда мы отрываемся друг от друга наше дыхание сбито.
Кирилл осматривается.
— Мы все еще в коридоре — говорит он усмехаясь.
— Ага — говорю я, стягивая куртку.
— Проходи — он указывает на кухню.
Я раздеваюсь и прохожу.
— Голодная или пиццей наелась? — говорит Кирилл.
— Пиццей? Какой?
Он поворачивается и хмурится.
— Не доставили что ли?
— Что не доставили? — недоумеваю я.
— Ну я пиццу заказал тебе на ужин, должны были привезти к семи — говорит Кирилл.
Он заказал мне пиццу? Так приятно, пусть даже я и не попробовала её.
— Мишка, наверное, слопал, он мне ничего не сказал, точнее, не успел сказать я ведь, как узнала, что он сказал, к тебе побежала.
— Правда? — удивляется он.
— Конечно, он не имеет права решать за меня и мне не хотелось, чтобы ты думал так о себе.
— Ну может он в чём-то прав — говорит он, опустив глаза.
Как же ему сложно.
— В чём, интересно?
Он замялся и отвернулся к холодильнику.
— В том, что я не должен быть рядом с тобой — говорит он тихо.
— Нет, в этом он совсем не прав — говорю ему.
Он тяжело выдыхает.
Подхожу к нему, касаюсь его плеч, провожу по ним.
— Я очень хочу, чтобы ты был рядом со мною, если ты, конечно, не против.
Целую его в основание шеи и отпускаю. Вижу по шее пробегают мурашки.
— Я? — удивленно спрашивает он, поворачиваясь.
— Ну, да ты, чего хочешь ты Кирилл?
Мне нужно услышать его.
— Ты даже не представляешь на сколько сильно я хочу, чтобы ты была рядом со мною — говорит он — я жить не могу без тебя, Олесь, но…