Узор счастья
Шрифт:
Моника что-то негромко сказала Матиасу и сунула его с головой под воду. Он вынырнул, фыркнул, но она опять заставила его окунуться. Наверное, Матиас взял ее на руки, потому что Моника от неожиданности тоже что-то невнятно воскликнула, и волна накрыла ее.
Светлана посмотрела перед собой и увидела устремленный на нее взгляд Беллы. А потом осознала, что заставило все ее тело напрячься как струна. Глаза Максима. Ожог. Грудь сразу болезненно заныла. Губы запылали. Как будто она умирала от жажды. Но жажда, охватившая ее, была той жаждой, которую невозможно утолить никакими напитками, кроме одного. Но этот эликсир жизни был ей пока недоступен.
— Боже! — воскликнула Белла. — Как чудесно! Просто как в сказке. Я не могу прийти в себя. В какой чудесной стране ты вырос, Мак, — громко проговорила она. Уже несколько раз она называла его этим странным именем — «Мак».
Чтобы скрыть охватившее ее волнение, Светлана шагнула в воду, и волны подхватили ее. Она надеялась, что они хоть ненадолго снимут ощущение жара, принесут легкость и чувство покоя. Отплыв подальше, она, следуя примеру Моники, легла на спину и раскинула руки, чтобы полюбоваться луной, которая стремительно поднималась все выше и выше. Пляж был залит серебристым светом. Песок казался белым, пальмы — сделанными из сплава платины и алюминия. И в то же время воздух и вода были одинаково теплыми, между ними почти не чувствовалось разницы. Тело словно бы растворялось в этих двух стихиях. И это ощущение невесомости казалось блаженным.
— Мак! Ты где? — раздался чуть в стороне голос Беллы.
Максим, нырнув, исчез под водой. Потом голова его появилась далеко впереди. И снова он исчез, почти без всплеска. Белла поплыла было в ту же сторону, потом встревоженно оглянулась. Светлана лежала на спине, закрыв глаза и наслаждаясь покоем. Белла снова начала грести, отплывая все дальше.
И вдруг... Светлана сначала даже не поняла, что произошло. Просто тело ее медленно двинулось в противоположную от купающихся сторону. Максим, незаметно поднырнув, понес ее на своей спине в открытый океан. Никто из окружающих не мог бы ничего заметить. Было ощущение, что Светлана плывет сама по себе. Ей на мгновение вспомнилась картина Серова «Похищение Европы». — Юная дева на спине могучего быка смотрит на пенящийся след, который оставляет за собой мощный пловец. Но эта картина явилась ей всего лишь на мгновение. Потому что, как только она ощутила прикосновение его обнаженных ягодиц, по телу ее словно прошел удар тока. Ее ноги касались его ног. Легкий толчок вперед — и опять его ягодицы прильнули к ней. Это была невидимая никому ласка, в которой она так нуждалась. Он словно угадал ее тайное желание. Они были вместе. И в то же время никто ничего не мог заподозрить. Уж слишком медленно, тихо и беззвучно плыла Светлана. В какой-то миг ей показалось, что она достигла вершины своего желания. Но потом... Потом девушка почувствовала, что желание становится еще острее. Поняв ее, Максим осторожно перевернулся на живот и, раскинув руки, некоторое время лежал совершенно неподвижно, чтобы она могла привыкнуть к новым ощущениям.
Нет ничего мучительнее и сладостнее скрытых ласк. Светлана закусила губу, чтобы не вскрикнуть. А он ласкал ее, прижимая к себе, то приподнимая, то чуть уплывая вверх. И опять ей казалось, что ничего сладостнее не может быть. И мечталось, чтобы это продолжалось бесконечно. Пока не наступил момент, когда ей самой захотелось погладить его... Максим словно угадал, а может, почувствовал это по едва уловимому движению ее тела, и, придерживая ее, перевернулся на живот и поплыл куда-то. И тут Светлана вспомнила — в той стороне гребень скалы, который она видела во время отлива. Наверное, он знает об этом месте. Но ждать, когда они окажутся там, было невыносимо трудно.
— Подожди, — едва слышно прошептала она.
Максим замер.
И тогда она плавно, чтобы не привлекать к себе внимания, перевернулась на живот и обняла Максима. И снова началось мерное покачивание. Легкий рывок вперед, когда она вынуждена была прижиматься сильнее, следующий рывок, и снова она касается животом его ягодиц.
«Мне мало этого», — подумала Светлана. И, разведя ноги в стороны, обвила его так, что ступни соединились ниже его живота, а грудь еще плотнее прижалась к его спине.
«О-о-о», — услышала она. И на мгновение окунулась в воду. Но не разжала рук. Тонуть — так вместе.
— Ты что, решила меня утопить? — тихо спросил Максим.
В его голосе Светлане послышался гнев. Но потом она поняла, что ошиблась. Ему тоже приходилось изо всех сил сдерживаться. Только Светлана не собиралась щадить его. Потому что в эту минуту она жалела только об одном: что у нее не тысяча рук, которыми она могла бы обвить его и прикоснуться одновременно ко всем клеточкам его тела, не тысяча губ, чтобы она могла целовать его непрерывно.
Последние несколько метров — когда послышался шум ударов о слегка выступающую над поверхностью моря скалу, — Максим плыл уже так, словно хотел получить приз и занять место победителя.
— Осторожно, — проговорил он, заплывая к скале с той стороны, которая скрывала их. — Не ударься ногой. Я держу.
Он стоял по грудь в воде и придерживал ее, помогая встать на гладкую, как кафель, скалу.
Какое-то время они оба лежали на спине в уютной выемке. Исчезло все — ощущение времени, пространства, своего тела, чего бы то ни было. Потом откуда-то издалека раздались голоса плывущих. И снова органы чувств отказывались воспринимать какую бы то ни было информацию, настолько полным было переживание.
Приподняв голову, Светлана посмотрела на Максима. Неужели то, что случилось, не приснилось ей? Не выдумка ли это? Нет. Все было реально. И его рука у нее под головой. И вторая рука, которая обнимала ее за талию. Она шевельнулась. И ее грудь прикоснулась к нему.
Максим вздрогнул, перевернулся, она опять почувствовала его жаркое дыхание. Горячий рот снова коснулся ее губ, потом шеи, груди. И тело снова начало выгибаться, как лук, когда в него вкладывается стрела, и стрелок собирается выпустить ее в цель.
— Нет! — вдруг сказал Максим, разжимая руки. — Сейчас нельзя. Тебе надо отдохнуть. Держись крепче.
Разочарование, как ушат ледяной воды, окатило ее. Но, наверное, он был прав. Наверное, нельзя получить сразу все, чего ей, оказывается, хотелось уже давно. С той минуты, когда она увидела его впервые...
На этот раз он плыл быстро, но все равно почти бесшумно, без всплесков, без разлетающихся в стороны брызг. Когда до берега оставалось совсем немного, он одними губами спросил ее:
— Доплывешь?
— Да, — кивнула она.
Максим снова нырнул и поплыл под водой в открытый океан.
А Светлана продолжала лежать на воде. Волны мерно покачивали ее, словно хотели убаюкать. И ленивая истома и в самом деле заставила ее полуприкрыть глаза.
— Мак! Как далеко ты уплыл! Мы тебя искали...
Наверное, Максим подплыл к ним сзади. И у всех создалось впечатление, что он заплыл далеко вперед, а потом, когда они развернулись обратно, догнал их.
С берега до нее донесся неспешный голос Матиаса, помогавшего Монике одеться. Потом раздался всплеск. Это греб Даня. Неужели мир остался таким же, каким был до того, как она зашла в воду? Этого просто не может быть! Этого не может быть: пережитое ею сейчас не вмещалось в те рамки, которые существовали прежде. Оно раздвигало границы мира.