В 7
Шрифт:
— Соблазнить Кузьму? — Голицын о чём-то задумался. — Это может быть неплохим вариантом.
— Я вам не бык-производитель и не проститутка, чтобы меня подкладывали под всех подряд, — вот тут я уже не выдержал. — Ладно Брунгильда, я молчу, но скорее из-за того, что жаль саму девушку, но эта тёмная стерва — уже перебор!
— Интересы государства… — начал было Канцлер, но я его перебил.
— Даже они не могут стоять выше чести, — я поднялся, отшвырнув стул. — Мало того, что вам плевать на моё мнение, так вы только что слышали историю Иви и при этом смеете предлагать её повторить? Более того — говоря это её уже официальному
— Послушайте… — Голицын с опаской покосился на начавшие появляться точки, чёрные как сама тьма, но я не дал ему продолжить.
— Нет, это вы послушайте, — седьмую чакру я держал плотно закрытой, но чувствовал что от ярости её сила будто пульсировала в такт моему сердцебиению. — Вы похоже решили, что я эдакий деревянный буратинка, мальчик для битья и экспериментов не имеющий своего мнения. Отчасти я сам виноват, вёл себя слишком пассивно, считая что старшим виднее. Но видимо вы приняли это за слабость. Я действительно не силён в политике, однако это не мешает мне понимать, когда меня оскорбляют и ущемляют мои права. И отстаивать своё я буду любыми силами и средствами. Равно как и отвечать за покушения на мою семью. Это понятно?!
— Более чем, — Леонид Матвеевич даже в ситуации, когда на него орёт Аватар антиматерии умудрился остаться спокойным.
Пусть не абсолютно, некая нервозность во взгляде присутствовала, но полностью сохранить хладнокровие в подобной обстановке смог бы лишь полный псих, а второй человек в государстве таким не был, но даже так это было большим достижением и показателем профессионализма.
— Вы продемонстрировали серьёзность намерений, так что не могли бы убрать эти… эффекты. Благодарю. И на будущее, если хотите всерьёз заниматься политикой — держите себя в руках. Всё то же самое можно было донести гораздо более цивилизованным способом.
— Боюсь, тогда бы вы на это не обратили внимания, — я усилием воли взял себя в руки погасив частицы антиматерии и сел. Тут же с обеих сторон ко мне прижались мои девочки, оказывая молчаливую поддержку. — Ручаюсь, что и сейчас наплюёте, если понадобиться, но может хоть немного задумаетесь о последствиях.
— Уж будьте уверены, — кивнул Канцлер. — Но оставим. Не хотите, как хотите. Неволить не будем. Однако, тогда встаёт вопрос что делать с этой Селаим. Позволить божеству из иного мира расхаживать по городу без присмотра мы не можем. Поэтому самым простым выходом будет экстрадиции на родину. В родовые земли Ефимовых.
— Подождите, — вдруг вмешалась Иви. — А нельзя её оставить здесь, на курсах интеграции? Если дело в присмотре, то я могу взять это на себя. И девочки мне помогут, правда Нина?
— Конечно, — зайка кивнула. — Семья прежде всего, даже если мы видим от них одни гадости.
— А что скажет глава клана, — немного ехидно покосился на меня Канцлер. — А то он так экспрессивно убеждал меня держать вашу сестру от него подальше.
— Ты уверена? — я поглядел в глаза эльфийке, — думаю, можно найти выход и без экстрадиции, но подальше отсюда. О том, что она богиня никто кроме нас не знает. Устроим её в другом колледже или вообще в поместье.
— Какая бы она стерва не была, но Селаим моя сестра, — Иви твёрдо встретила мой взгляд. — Я верю тебе, ты не такой как Бог Кузнец Высших Людей. И не причинишь мне боли. Так что, пожалуйста, пусть она останется.
— Вы слышали, — я повернулся к Голицыну. — Род Ефимовых берёт Селаим под
— У меня тоже есть такое ощущение, — усмехнулся Канцлер. — Но это уже ваши проблемы.
Глава 3 не вычитано
— …замечательно! И я хочу поднять этот бокал, за прекрасных девушек…
Андриана едва сдержала зевок, пропуская мимо ушей длинную и витиеватую речь, больше похожую на задушевный тост, хоть по протоколу он таковым являться не должен. И естественно, всё это было сказано на французском языке, в котором посол бонапартисткого колледжа, смачно облизал всю русскую делегацию Пятого Магического скопом. А ей с Юлей попытался устроить парочку дистанционных вербальных оргазмов.
При этом Кузе, которого здесь вообще не было, так вообще был произведён словестный «анулингус». Да и сам взгляд этого так называемого «посла», обращённый на неё, недвусмысленно намекал на то, что он был абсолютно уверен, в том, что после всех этих переговоров, она, так или иначе, окажется в его постели.
Кому-то это наверное польстило бы, ведь парень был хорош и красив. Правда сравнить с Кузьмой его Андриане было трудно. Когда она в первый раз встретилась с «Варлоком», мало того, что она была… не совсем одета. Так ещё и морда лица его, показалась рыжей — рабоче-крестьянской.
Если говорить откровенно, то совсем не мечта благородной французкой девочки об идеальном мужчине. Но после того, как он шлёпнул её по попке, усадив к себе на колени…
Всю первую ночь совместного проживания, под горячим одеялом, она ждала, что вот сейчас, он набросится на ней и… И этого не случилось, а затем она постаралась его соблазнить. Но всё равно не добилась своего.
Казалось бы, проще отступиться. Она, с каждым днём стареет, и уходят лучшие годы, а любимый… у него есть другие женщины. Куда как более близкие, чем какая-то там Андинана. Тогда, когда Кузьма вернулся, она попыталась убежать, ведь как ей казалось, она ему не нужна, а там, вдали и любовь пройдёт и найдётся кто-нибудь.
Ну а если так говорить, то рыжая сделала глупость! Но за это её не только не наказали, но вернув, окружили заботой и любовью все вроде бы как её конкурентки. А самое смешное, заключалось в том, что девушка разобравшись в себе, вдруг поняла, что, несмотря на тягучее, нудно-приятное чувство внизу живота, она сама просто не готова к тому, чтобы стать женщиной. И частично из-за этого и сбежала.
Поделившись этим с подругами, Андриана боялась их реакции. Но ни Богиня, ни Цесаревны ни остальные, даже и не думали смеяться над ней. А Нина, так и вовсе рассказала, что пусть и была инициатором и старалась увлечь любимого, едва не дрожала от страха, пока всё не случилось. Вот только после того как всё самое страшное уже произошло — кошмаром для неё стал момент когда отец, Император, запретил им физическую близость.
В общем, сейчас, Андриана, которая за время прошедшее с того момента когда нужно было играть роль её брата, отпустившая волосы, рыжими волнами спадающие на её плечи, смотрела на «посла» и не видела в нём мужчины. Не было в его лице, тех сильных черт её Кузьмы, что так ей нынче нравились. В основном — смазливое личико, которое в прошлом, может быть она и назвала бы «аристократическим», но сегодня идеал мужчины и аристократа в её глазах в значительной степени изменился.