В аду шансов нет
Шрифт:
— Но тебя, наверное, спросят, зачем оно тебе понадобилось.
— Друзья не задают никаких вопросов, если у них что-нибудь просят. Во всяком случае, в наших краях.
Извилистая дорога все еще бежала по горам мимо маленьких деревушек. Наконец, мы проехали горы и достигли узкой плодородной, окаймленной лесными склонами, долины. Машина сделала резкий поворот, и мы заметили, что по дороге впереди нас ковбой на лошади гнал небольшое стадо.
Сторми резко затормозила. Когда она увидела лицо ковбоя, она сразу заулыбалась, высунулась из окна и громко закричала:
— Эй, Чак!
Ковбой повернул голову
— Сторми! — он повернул лошадь и подскакал к нам. — Сторми! Я не видел тебя целую вечность!
После этого он улыбнулся и мне, без всякой осторожности и сдержанности, которая так свойственна людям в больших городах. Затем он снова повернулся к Сторми.
— Как поживает Джонни и ваш отец?
— Подожди меня здесь, — обратилась ко мне Сторми и вышла из машины. Она подошла к ковбою и заговорила с ним. Тот снова взглянул на меня, но не менее дружелюбно, чем в первый раз. Потом он, видно, с чем-то согласился и кивнул. Тогда она поставила ногу в стремя, легко уселась на лошадь позади него и они поскакали к маленькому блокгаузу, находившемуся в нескольких сотнях ярдов у подножия крутого склона.
Минут через пять-шесть она уже вышла из хижины, вновь уселась на лошадь и вернулась на дорогу. Затем Сторми слезла с лошади и подошла к машине. Револьвер, который она бросила мне на колени, был простым и старомодным кольтом 45-го калибра, с потертой рукояткой орехового дерева. Она протянула мне также маленькую красивую коробочку с патронами, захлопнула дверцу и завела мотор. Ковбой помахал нам шляпой на прощание.
Я взял кольт и проверил барабан. Спусковой крючок находился против пустого цилиндра, остальные цилиндры были заполнены пулями. Я сунул кольт за пояс, а патроны положил в карман пальто.
— Нам повезло, что у него оказался револьвер, — произнес я.
— Тут у всех имеются револьверы.
— А он не боится, что я что-нибудь натворю с помощью его кольта, и у него возникнут неприятности.
— Ему нечего бояться. Я сказала ему, что ты любишь ходить на охоту с револьвером, а не с винтовкой.
— И он этому поверил?
Сторми покачала головой.
— Чак — не дурак. Но здесь еще сильны традиции старого запада. И его вовсе не пугает тот факт, если кто-нибудь захочет решить спор с помощью оружия, а не прибегая к помощи полиции.
— У тебя отличные друзья!
С тех пор, как я ощутил на своем поясе тяжесть револьвера, у меня сразу стало спокойней на душе и поднялось настроение.
— Я сумела дозвониться из хижины Чака отцу. Он утверждает, что не видел Хэнкса и ничего не слышал о Нине.
— Значит, волноваться рано. Вероятно, это означает, что она еще в пути.
Мы пообедали в Тассе, маленьком городке, лежавшем в горной долине, а затем поехали на юг по горным дорогам. Миновали каньон Рио-Гранде и выехали на скалистую площадку, похожую на горное плато. Бескрайние просторы — и нигде не души. Вырвавшись из Манхэттена, человек может подумать, что он попал на Луну. Пока что мы продолжали ехать на юг все дальше и дальше. Сторми говорила мало, лишь изредка, но когда мы выехали из Санта-Фе и приближались к Альбукерку, она вдруг заговорила. Вероятно, этот вопрос уже давно ее беспокоил.
— Джейк, а тот факт, что отец не слышал ни о Хэнксе,
— Так тоже может быть, — согласился я. — Но, независимо от того, поймали ли они Нину или нет, мы должны добраться до глотки Хэнкса.
Когда мы доехали до Альбукерка, было уже почти темно. Городок, расположенный на равнинном месте, тянулся вдоль Шестьдесят шестой дороги, пересекающей Рио-Гранде.
В телефонной книге я нашел адрес транспортной фирмы. Это было совсем неподалеку от вокзала и железнодорожной линии, ведущей в Санта-Фе. Название этой фирмы было написано на длинном заборе, который тянулся вдоль большого земельного участка. Там стояли два тягача, холодильный прицеп, машина для перевозки мебели и несколько машин, сдававшихся напрокат.
Я вошел в широкие ворота, но не заметил ни одного человека. Железные ворота гаража или складского помещения были закрыты. Правда, я заметил стрелку со словом «Бюро» и направился в этом направлении. Пальто я расстегнул. Было так тепло, что я вообще мог бы его снять, но в правом кармане у меня лежал револьвер.
Я поднялся по нескольким деревянным ступенькам и свернул за угол складского помещения. Одна из дверей оказалась открытой. Я сунул руку в карман, где находился револьвер, и вошел в помещение, частично приспособленное под бюро. Стены украшали отрывные календари с разнообразными видами и голыми женщинами. Напротив входа виднелась еще одна открытая дверь, ведущая в темный склад.
В комнате, где я находился, были большой ящик с инструментами и груда покрышек для грузовиков. Надувка покрышек, очевидно, производилась в другом помещении. На другой стороне комнаты стояли письменный стол, два деревянных стула, походная кровать и шкаф для бумаг. Кроме того, здесь был также и сейф.
Человек, сидевший за столом, записывал цифры в свои книги. У него было широкое лицо и коренастая фигура. Сзади него, на плечиках, висела кожаная куртка. Он поднял голову, которая уже успела полысеть и взглянул на меня пустыми тусклыми глазами. Его лягушачий рот совсем не улыбался, когда он невыразительным голосом поинтересовался у меня, что он может для меня сделать.
— Это вы тут шеф?
— Да... Я — Стрикер.
— Очень приятно. Мой самолет запоздал, и я уже подумал, что мне придется вас разыскивать.
Он лишь выжидательно посмотрел на меня. Я продолжал:
— Меня послал Гарвей Кью. У меня новые инструкции для Хэнкса.
— Вот как?
Он закрыл свои книги, открыл средний ящик письменного стола и бросил их туда.
— Должно быть, вы новенький... Всех остальных я знаю. Как вас зовут?
— Ричарде. Я работаю у Кью совсем недавно. Он нанял меня, потому что два его человека погибли в Уихьюкене.
Стрикер едва заметно кивнул.
— Слышал об этом. Странно только, что Кью не позвонил мне и не сообщил, что вы приедете.
— Он не мог рисковать и звонить вам из больницы. Он подозревает, что полиция прослушивает все его телефонные разговоры... Так где же мне найти Хэнкса?
— Я право не знаю... Он... — Стрикер замолчал, откинулся на стуле и хмуро уставился на меня. — А что у вас с лицом? У вас такой вид, будто вы бились лицом о камни.
Я слегка улыбнулся и подошел поближе к его столу.