В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война
Шрифт:
Самолетом доставили в Красноярск. Сидела я в одиночке, на допросы меня почти не водили. Все время повторяла, что ничего не помню. Я сама молилась, чтобы позабыть все фамилии. Мне дали на ознакомление толстую папку моего дела.
Судил меня военный трибунал войск МГБ Красноярского края. Разгоралась «холодная война», и статью мне дали пострашнее — 58-1 А, по которой грозили 25 лет или расстрел.
— Но «состав преступления» был тот же самый?
— Да, тот же самый. Приговорили к 25 годам, с учетом отсиженного времени. Отправили в Норильск, пришлось пройти этапом мимо того дома, где я жила. Под Норильском был спецлагерь, куда меня и поместили. Сидели там все по 58-й — это здорово облегчало
Мы строили золоотвал для какой-то фабрики. Работа: кайло в руки, и — кайлить вечную мерзлоту. Одна — кайлит, вторая — бросает в тачку, третья — отвозит тачку. Руки у меня уже не сгибались, даже одеться-раздеться мне помогали девушки из нашего барака.
На одежде у нас были номера. Бараки закрывались в десять вечера — на огромные замки. Работали часто без выходных, будили пас в шесть утра. Выдавали казенные валенки на несколько размеров больше моего — бывшие до этого в употреблении у солдат, с заплатками, с дырками. Ватные стеганые штаны, ватная телогрейка, поверх — ватный бушлат, на голове — буденовка, что солдаты носили.
В 1953 году умер Сталин. Нас вывели на линейку, гудели сирены автомобилей, заводские гудки. Удивительно, что и среди заключенных нашего лагеря у многих на глазах были слезы, они со страхом говорили: «Что теперь с нами будет?!». Мы с нашим бригадиром тихонечко сели в углу и поздравили друг друга. По всем лагерям вспыхнула забастовка. В Норильске особенная — в мужских лагерях было много фронтовиков. Держались они долго.
Наш лагерь тоже бастовал, но недолго. Выражалось это в том, что никто не выходил на работу, а на крышах бараков были вывешены черные флаги.
В 1954-м заключенные требовали приезда комиссии из Москвы. Летом того года комиссия приехала, перед клубом был поставлен огромный стол, покрытый красной скатертью. По одну сторону сидела комиссия, по другую — заключенные, которые рассказывали, почему они бастовали. Требовали восстановления выходных, снятия номеров с одежды и замков с бараков, переписки с родными (она разрешалась лишь раз в году), права получения передач, введения бесконвойного перемещения, введения зачетов за хорошую работу.
Комиссия уехала. Сотрудники нашей культурно-воспитательной части получили возможность собираться. Вышло распоряжение, что отсидевшие три четверти срока будут освобождены. Писались характеристики на заключенных, которые потом представлялись в комиссию.
— Ваше дело пересмотрели?
— У меня было двадцать пять лет — мне нечего было об этом и думать. Моя знакомая по лагерю, Ольга Елисеевна Бенуа (из тех самых), все уговаривала меня написать прошение. В первый раз я написала, но мне отказали После этого я проболела неделю. Потом, после ее новых уговоров, я снова написала, и, о чудо — мне скинули десять лет. С учетом всего отсиженного срока и зачетом работы меня в 1955 году освободили — в пятилетнюю ссылку. Муж мой, сидевший десять лет как СОИ (социально-опасный элемент), в это время уже был амнистирован и жил в Дудинке, прямо к нему я и приехала. Через некоторое время с меня сняли ссылку, и в 1957 году мы вернулись в Нарву.
НА ВРАГОВ НЕ ОБИЖАЮТСЯ: НТС ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ
Интервью с Евгением Романовичем Романовым
— Евгений Романович, что вы можете сказать о схеме работы НТС в военный период?
— Еще до начала Второй мировой войны НТС неоднократно заявлял, что в случае иностранной интервенции он будет «ни со Сталиным, ни с иноземными завоевателями, а с нашим народом». Идея «Третьей силы» была заложена именно тогда, она и определяла все действия Союза со времени начала войны. Я это подчеркиваю потому, что во время войны русская эмиграция разделилась на два лагеря: тех, кто считал
«С кем идти? У русской совести может быть на это только один ответ: ни со Сталиным, ни с иноземными завоевателями, а со всем русским народом»… «борьба на два фронта с завоевателями извне и с тиранией внутри будет весьма тяжела», но «Россию спасет русская сила на русской земле; на каждом из нас лежит долг отдать себя делу создания этой силы».
Эта формула и определила дальнейшие события в жизни организации, она и отвечает на вопрос: «Почему так много членов Союза оказалось в Германии, включая и руководство организации?» Германия тогда и была тем плацдармом, через который можно было идти на территории России, оккупированные немецкими войсками.
Это была одна линия деятельности НТС. В оккупированные области перебирались разными способами: нелегально, через Польшу, где у нас было сотрудничество с польским антинемецким Сопротивлением, связь с которым осуществлял Александр Эмильевич Вюртер, а также с переводчиками при разных фирмах, инженерами при фирмах, работавшими на оккупированных территориях. В книге П.В. Жадана «Русская судьба» рассказывается, как автор, ничего не смысливший в электричестве, нанялся электромонтером.
Позже появилось второе направление работы: большое количество советских граждан оказалось на территории самой Германии — военнопленные и рабочие-«остовцы». Как началась работа среди военнопленных, подробно описано в книге Казанцева «Третья сила». Для работы с «остовскими» рабочими в Берлине был создан специальный отдел — БОН («Берлин особого назначения»). Она включала в себя переписку и поездки в лагеря; в частности, были созданы артистические бригада, в которых были члены НТС, они занимались пропагандистской работой среди рабочих. Разница между военнопленными и «остовцами» была большая — первые жили в охраняемых лагерях, вторые, хотя и жили в лагерях, но были более свободны в перемещении. Из работы среди военнопленных, по сути дела, и выделилось Власовское движение, когда оно стало принимать организованные формы. НТС и Власовское движение ни в коем случае идентифицировать нельзя: на протяжении всей войны НТС находился на нелегальном положении.
— В 1938 году Германский отдел, ввиду невозможности продолжать независимую работу, был распущен?
— Когда нацистское правительство попыталось взять эмиграцию под свой контроль, председатель Германского отдела вскоре уехал в Голландию. Переезд членов Союза в Германию из Югославии, Франции, Бельгии и других стран также шел разными путями — многие приезжали как рабочие, ведь немцы набирали рабочую силу. Вот это и есть основная схема: в каких направлениях и в какой среде тогда работал НТС.
Цель: распространять идеи Союза, литературу, создавать союзные группы, пропагандировать идею «Третьей силы». С этой же целью члены Союза продвигались во Власовскую армию.
Об идее «Третьей силы» можно сказать следующее: с политической, практической точки зрения, она не дала реальных результатов — из-за мощности противостоявших друг другу военно-политических блоков. Молодежная русская эмигрантская организация, полная энтузиазма, не мота тогда материально реализовать эту идею. Но, с другой стороны, эта позиция была единственно верной морально. И мы до сих пор считаем, что это было правильно, и мы от этой позиции не отказываемся.