В брюхе зверя
Шрифт:
Изредка Свен видел краем глаза мелких юрких тварей, бегающих со скоростью пауков между тенями. Чем дальше продвигались десантники, тем яснее становилось, что они пробудили нечто. Казалось, что все это место пробуждается от долгого сна.
Хакон жестом приказал им остановиться. Все застыли. Сержант шагнул вперед, осторожно заходя во тьму. Свен поднял болт-пистолет, чтобы прикрыть его, сфокусировав прицел. Когда сержант появился в прицеле, Свену стало ясно, как легко его убить. С его жизнью было так просто покончить. Все, что надо сделать — нажать на крючок…
Свен потряс головой, удивляясь,
Сержант стоял над чем-то и смотрел вниз. Он пнул предмет. Череп выкатился на свет. Свен узнал нависающие надбровные дуги и выступающие клыки, вспомнив уроки анатомии..
— Орк — сказал он.
Эгиль издал короткий лающий смешок, прозвучавший сухо и пусто в этом чужацком месте.
— Эта штука не принадлежит оркам — усмехнулся Космический Волк.
— Нет… но возможно они пришли сюда до нас — глухо сказал Хакон, оценив возможность встречи с новой угрозой из этого неизведанного места.
— Помер давным-давно — заметил Ньял. Может, больше их здесь не осталось?
Свен наклонился, чтобы исследовать череп, и заметил, что шея была сломана.
— Тогда вопрос в том, что его убило?
Разведчики обменялись тревожными взглядами.
— Может, нам стоит вернуться на корабль? — предложил Ньял. Мы достаточно навидались.
— Нет — твердо сказал Хакон. Мы должны полностью осмотреть все.
— Мы зашли слишком далеко, чтобы отступить — злобно добавил Эгиль.
— Конечно же, ты не напуган, братишка — сказал Гуннар. В его голосе сквозил страх.
— Довольно — сказал Хакон. Он повел их вниз. Сержант шагал решительно, и Свен понял, что сержант намерен дойти до конца, каким бы он ни был.
Шутка застыла на губах Гуннара, когда он посмотрел вниз, на длинный коридор. Когда он был юнцом, он видел тело левиафана, вынесенное на пляж. Рабы его отца окружили огромное млекопитающее, вскрыв существо и срезая огромные куски ворвани с его грудной клетки. Вонь от больших котлов, в которых они плавили масло смешивалась с мерзейшим зловонием от внутренностей твари. Оно поднималось от пляжа, и достигало его ноздрей даже на вершине утеса, на котором он стоял.
Он уставился на кишки твари и увидел на них обнаженные и выставленные напоказ мясистые наросты. Раб забрался внутрь и прорубался сквозь огромные канаты кишок. Его руки, лицо и борода были покрыты кровью и требухой.
Глядя вниз с похожего на челюсть выступа из плоти, он неожиданно ярко вспомнил ту секунду. Он почувствовал себя одновременно самим собой в молодости и рыбаком, прорубающимся сквозь омерзительную плоть. Весь ужас их положения укрепился в его разуме. Они находились в брюхе зверя. Они были проглочены, аки древний моряк Тор, и не будет никаких терминаторов, которые спасли бы их.
Он стер слизь, покрывавшую его доспех, и подавил желание сблевнуть. Не в первый раз ему захотелось вернуться домой, в чертоги отца, в безопасность его защиты и власти над деревенскими.
Он знал, что это было невозможно. Возврата не было. Отец изгнал его за убийство молодого
Он выдохнул сквозь зубы, по крайней мере, грезы унесли его от положения, в котором они оказались, от ловушки внутри чужацкого чудовища. Он увидел, что Ньял смотрит на него, и поумерил пыл. Слишком легко было ему, сыну ярла нагорий, опекать Свена и Ньяла, рожденных простолюдинами. Он почувствовал себя виноватым. Они были его боевыми братьями, все равны пред Императором. Если бы Космические Волки не выбрали его после великого испытания боем в Скаггафьорде, он бы стал обычным скитальцем, даже более ничтожным, чем раб. Он поклялся, что постарается в будущем сдерживать чувство превосходства, если только Император защитит его сейчас.
А теперь он пытался торговаться с Владыкой и Императором, омерзительное деяние как для духовенства, так и для фенрисской знати. Он попытался очистить разум и вознести самую набожную молитву во искупление, но все, что всплыло в его памяти — мертвая тварь, лежащая на берегу и покрытый кровью старик, роющийся в ее мерзких кишках.
— Что это? — торопливо-отчаянно прошептал Свен, вскидывая болт-пистолет на уровень глаз, готовясь к стрельбе.
— Что это? — спросил Хакон. Сержант выглядел усталым и изможденным, словно бы вся тяжесть командования внезапно придавила его. Он производил впечатление человека, встретившегося с неразрешимой проблемой.
— Мне кажется, я что-то слышал.
Сержант помедлил секунду, потом помотал головой.
— Свен прав. Он что-то слышал — заспорил Ньял. Я слышал- Вот, снова!
Все прислушались. Было похоже на заработавший вдали насос. Звук проходил долгий путь, видимо, отражаясь от ребер-арок коридоров. Звук был словно медленный, мерный стук тяжелого барабана. Свен вздрогнул, вдруг замерзнув в своем древнем доспехе.
Разведчики застыли. Дышащие клапаны дергались в такт биению. Журчание жидкостей внутри труб возросло до плеска. Водопад вязкой жидкости падал с ребер посередине коридора. Пар поднимался от вонючих луж. Что-то дергалось в плоти стен. Свену это напомнило копошение червей в гнилом мясе.
— Просыпается — тихо сказал Ньял дрожащим голосом. Нужно вернуться.
Эгиль хихикнул.
— Ты десантник или плаксивая девчонка? Чего вдруг нас испугает какой-то шум?
Свен обернулся и выступил против берсерка.
— Ты что, изменений не видишь? Кто знает, что тут еще случиться.
— Почему это происходит? — спросил Хакон. Из-за нас?
Свен помедлил, взвешивая.
— Да, похоже на то. Похоже, реагирует на наше присутствие. Все судно, кажется, живое. Просыпалось с тех пор, как мы взошли на борт. Подумай об изменениях, что мы видели, пока заходили все глубже. Внешние стены — твердые как камень. А эти — живая плоть. Может, стоит вернуться, подождать подкреплений?