В чужом теле
Шрифт:
Предприняв пару неудачных попыток за что-нибудь ухватиться, продолжила движение вниз, по пути собирая телом железки, выступающие из стен.
Полет был недолгим, но очень болезненным. Под хруст собственных костей, жестко приземлилась на дно, из которого торчал длинный штырь. Теряя сознание, подумала о том, что жалко шубу – почти новая была… Так что не верьте, что на пороге смерти перед глазами пролетает вся жизнь. Когда умираешь внезапно, мысли посещают тоже внезапные…
Где-то. Мгновением позже
Первое, что услышала,
– Ты что натворилала, идиотка?! – шипела очень злая властная девица. – Тебе просто нужно было немного припечатать магией, чтобы она была более сговорчивой.
– Я же вас предупреждала, что еще плохо владею своим даром - испуганно ей отвечала другая девушка.
– То есть, ты хочешь сказать, что это я виновата в том, что ты ее убила?!
– Но это же вы меня заставили применить магию, — робко аргументировала одаренная «идиотка».
– Ты этого никогда не сможешь доказать! И только посмей хоть кому-нибудь обо мне рассказать! Я тебя заживо сгною!
– Но я не хочу отбывать каторгу за то, чего делать не собиралась! – неуверенно возмутилась нечаянная убийца.
Дальше я не вслушивалась в их перебранку, так как силилась понять: где я, и что происходит? То, что упала в канализационный люк, я точно помнила. Такое не забудешь. Но сейчас была явно в другом месте. Во-первых, здесь было тепло. Во-вторых, рядом перепирались какие-то психически нездоровые девицы, — судя по теме их разговора. И, в-третьих, пахло какими-то травами, что само по себе невозможно в канализации.
От их препираний, а может вследствие падения, у меня разболелась голова. Попыталась открыть глаза. Яркий свет ударил по воспаленному мозгу, как молот по наковальне. Зажмурилась и застонала. Девицы мгновенно замолчали.
– Что это было? Стон?
– спросила злыдня. – Но этого не может быть! Я сама проверяла – она была мертва. Иди посмотри, что там.
– Сами смотрите. – уперлась несостоявшаяся каторжница. – Я боюсь умертвий.
– Каких умертвий?! – зло вспылила «главная».
– Мы не некроманты, чтобы оживлять умерших.
– Все равно боюсь.
– От страха или для убедительности «подчиненная» скульнула.
Каждое их слово отдавалось в голове набатом. Я разозлилась. Тут человеку плохо, а они раскудахтались.
– Вы не могли бы хоть на время замолчать? Голова раскалывается, - с трудом вымолвила и снова попыталась открыть глаза, прежде защитив их от света ладонью.
Раздался «поросячий» визг, застучали, удаляясь, каблуки, и я прикрыла уши, в страхе, что у меня лопнут перепонки.
Глава 2 Где я? Кто я?
Источник неприятного звука отдалился, и у меня появилась возможность полноценно воспользоваться мозгом. И первое, что пришло в голову: «Что с моим голосом?!» Для того чтобы убедиться, что мне не показалось, решила еще что-нибудь сказать. Ляпнула
– Я в своем уме! …Аааааа! – Взвизгнула, и еще больше испугалась: визг был тоже не мой. Не могу сказать, что я много раз в жизни визжала, но все же свой от чужого отличить могла.
– Господи, что за ерунда здесь творится!!! Я что, правда сошла с ума?!
Пока орала и причитала, глаза успели привыкнуть к яркому свету. Поняла, что лежу, но встать почему-то не получалось - тело было словно напито свинцом. Однако руки слушались. Поднесла к лицу, отгораживаясь от яркого света, и получила новый стресс: они тоже оказались не моими.
Стала всеми доступными способами изучать остальные части тела. Все чужое! Я от природы рыжая и кучерявая, а тут волосы светлые, длинные и прямые. Кожа тоже светлее, чем у меня. Ногти другие по форме, без маникюра. В общем я была не я.
Ощупывание лица показало, что нос по-прежнему был аккуратный, и по форме похож на мой родной, по крайней мере на ощупь. А вот губы были полнее. Провела языком по зубам – все на месте. Вроде бы ровные. Уши аккуратные, не торчат.
От детального осмотра своего нового тела решила перейти к осмотру окружающей обстановки. Перед глазами был потолок. Не беленный и не окрашенный, просто цвета натурального дерева. Судя по цвету и состоянию досок, — старый. Стены тоже были деревянными. Да и лежала я тоже на досках. Причем, на голых — это я руками нащупала.
Слева была глухая стена. Повернула голову вправо: большая комната, залитая ярким солнечным светом. Напротив лежанки, на которой я находилась, находилось окно, поэтому свет и бил мне по глазам. При этом прозрачность стекол оставляла желать лучшего. Это ж как должно светить солнце? Я что, на юге?
Сделал ещё одну попытку подняться. С трудом села. Боль в голове сразу напомнила о себе, и осмотр пришлось ненадолго отложить.
Посидела зажмурившись. Когда боль немного стихла, опять открыла глаза. Прямо передо мной стоял грубо сколоченный стол, рядом — топорной работы табурет. Чуть поодаль, почти по центру комнаты, находилась большая закопченная печь. Главным и единственным "украшением" голых стен были полки с разной утварью. Именно утварью, так как деревянные ложки и железные чашки, лично у меня язык не поворачивался назвать посудой. И повсюду висела паутина и лежала пыль. Отсюда я сделала вывод, что помещение давно нежилое.
Где я вообще? Вокруг какое-то сельское средневековье. Попыталась встать. Голова закружилась. Приостановила процесс. Пока сидела, рассмотрела одежду. Вся в черной коже, как байкер, только железа не хватало. Всё в обтяжку: штаны, майка, на поясе туго затянутый ремень с ножнами. В них нож с резной ручкой, украшенной камнями – явно недешёвая штука. Достала. Повертела. Вышло ловко, так, как если бы я была профессиональным метателем ножей. Поняла, что это включилась мышечная память чужого тела, в котором невольно оказалась, так как в своей привычной жизни я была далека от холодного оружия.