В дебрях Африки
Шрифт:
Широкие навесы возвышаются на 3 м над землей, ширина самих домов тоже 3 м. Спереди навес выступает вперед на 75 см, сзади – на 60 см.
За строениями расстилаются по ровному и холмистому грунту поля, сады, плантации, а за ними тотчас темной стеной высится дремучий лес, угрюмый и зловещий. Общий вид деревни Борио был уютнее и привлекательнее всех виденных нами в долине Арувими. За двести шагов от западного края деревни протекает чистый и прозрачный ручей, изобилующий рыбой из породы сомов.
После короткой остановки мы продолжали путь и углубились в чащу леса. За шесть километров от селения мы перешли через болото, по которому особенно роскошно разрослись пальмы рафии [19] ; тут мы сделали привал для завтрака. В 3 часа мы расположились лагерем в громадном селении пигмеев. Отсюда в разные стороны к другим селениям ведут четыре дороги.
Здешняя местность, очевидно, пользуется особенными симпатиями населения, потому что лужайка около деревни сильно утоптана и приспособлена к играм, сборищам и различным упражнениям. Лесная чаща кругом совсем нетронутая.
19
Из верхнего слоя высушенных молодых листьев пальмы рафии можно получить достаточно тонкие, но прочные нити. Туземцы изготавливали из них грубые ткани типа рогожи, шляпы, канаты и пр. Но из этих же нитей можно изготавливать тонкое полотно.
25-го, после перехода в 13 км, мы пришли в Индемвани. Тропинка шла по водоразделу между реками Итури и Ихури. Селение имело овальную форму, а постройка домов сходная с теми, что мы видели у Борио. Кругом деревни раскинулись роскошные банановые рощи, поля кукурузы, табаку, бобов и томатов. На просеке, пробираясь через массы наваленного леса, один из наших людей забрался на громадную груду валежника, упал оттуда и сломал себе шею.
Из Индемвани мы прошли 26-го числа к западному Индендуру по очень мокрому и вязкому грунту. На каждом километре приходилось перебираться через ручьи. Древесные стволы, от корней до вершины, одеты были влажным мхом, с которого капала вода; даже кусты и лианы были покрыты им.
Особенностью нашего пути в этот день была широкая дорога, проложенная и расчищенная на протяжении пяти километров и упиравшаяся в большую деревню пигмеев, которые, очевидно, очень недавно ушли отсюда. Мы насчитали девяносто две хижины, из чего можно заключить, что тут живет до девяноста двух семейств.
Одна из хижин, получше других, принадлежала, вероятно, вождю. Мы видели уже до двадцати селений лесных пигмеев, но ни одного из обитателей не встречали, кроме той хорошенькой женщины, что жила в ставке Угарруэ, – миниатюрной Гебы, как мы ее называли.
Когда лейтенант Стэрс отправлялся на разведку из Ибуири, он доходил до западного Индендуру и, конечно, оставил селение в целости; но только потому, что он там останавливался, жители сожгли свою деревню после его ухода. Мы заметили также, что балессэ редко едят продукты одного и того же поля два года сряду; как только плантация бананов даст плод, ее бросают и разводят такую же в другом месте; так же поступают и с полями кукурузы – расчистив место в лесу, засевают его, и как только соберут жатву – забрасывают, предоставляя ему снова одичать.
По всему видно, что они то и дело сажают бананы и подготовляют почву под кукурузу, что объясняет существование обширных просек, через которые нам пришлось проходить, и те гигантские кучи деревьев, которые покрывают большие пространства. Для посадки бананов они вырубают только кусты и подлесок, и сажают молодые побеги в неглубокие ямки, прикрывая их землей лишь настолько, чтобы удержать в стоячем положении. Лес вокруг плантации вырубают, оставляя деревья валяться как попало. Месяцев через шесть банановые побеги великолепно разрастаются в тени, среди торчащих корней и гниющих веток, и вырастают метра в три высотой; через год они уже приносят плоды.
Кукуруза, напротив, любит солнце, поэтому деревья срубают под самый корень. Бревна режутся на куски и их или расщепляют на грубые доски для обшивки домов, или выдалбливают из них корыта и желоба для приготовления вина из бананов. Все ветки собирают в кучи и валят вокруг плантаций, предоставляя им перегнивать, но никогда не сжигают этих отбросов, чтобы не истощить почву, так как поверхность ее богата черноземом и она могла бы прогореть насквозь до глинистого слоя.
Принимая во внимание, с каким тяжелым трудом сопряжена расчистка хотя бы малейшей части первобытного леса, нам показалось очень глупым со стороны балессэ сжечь свои деревни из-за того только, что чужие люди переночевали там один раз; но это доказывает главным образом угрюмое упрямство и нелюдимость этого народа.
Население самой многолюдной деревни, какую мы видели, не превышало 600 душ.
Дивясь силе предубеждения балессэ, мы должны отдать справедливость их удивительному искусству, трудолюбию, безграничному терпению и настойчивости, с которой они могут достигать таких великолепных результатов.
Восточное Индендуру оказалось также превосходно выстроенным селением и поразило нас своею опрятной внешностью; зато внутри жилища просто кишели всякой нечистью. Улица была так узка, по сравнению с высотой окаймлявших ее строений, что если бы ночью случился пожар, по крайней мере половина населения сгорела бы непременно. Здешние домики были выше, чем у Борио; здания тянулись на несколько сот метров в длину и притом имели по одному только главному входу с восточного конца, и потому в случае пожара они представляли самые серьезные опасности. Перед тем как залезать в эти западни, мы приняли всевозможные меры предосторожности против огня.
В поле оказалось множество спелых, темного цвета бобов, которых наши люди набрали полные мешки. Они вдоволь полакомились также соком сахарного тростника.
Мы находились под 1°22,5’ северной широты, на южной стороне водораздела; отсюда все ручьи и потоки направлялись к Итури.
28-го мы сделали привал в восточном Индендуру и разослали в разные стороны три партии разведчиков для ознакомления с общим направлением исходящих отсюда путей.
Мы уже довольно натерпелись оттого, что столько времени сами пробивали себе дорогу по лесам, и, раз попав на торную тропу, нам ужасно не хотелось снова приниматься за этот скучный труд.
Партия Джефсона отправилась на юго-юго-восток, потом повернула на юг и к полудню вернулась с известием, что эта дорога совсем для нас не годится. Партия Решида ходила на восток-северо-восток, повернула к северу и прошла две небольшие деревни; из первой тропинка заворачивала на юг, а из второй – на северо-восток. Идя по последней, Решид наткнулся на лагерь дикарей; произошла легкая стычка, туземцы разбежались, а победителям достались девять жирных коз, из которых, впрочем, только пять достигли нашего лагеря. Этот путь для нас тоже не годился. Третья партия, под предводительством опытного пионера, отыскала тропинку на восток. По этой мы и решили идти.