В день, когда магия замрет

Карочка

— Дадлик! — воскликнула Петунья, подбежав к стене. Постояв немного, сжимая и разжимая кулаки, она прерывисто вздохнула и шагнула через барьер.

— Ну же, Дядя Вернон, — повторил Гарри, подталкивая дядю к барьеру. Тот поскрежетал зубами и, набрав в легкие воздуха, как перед прыжком с вышки, перебежал через барьер. Гарри и Сириус пошли вслед за ними. Хогвартс экспресс стоял, дымя и радуя ярким красным цветом. Дурсли, завороженные, стояли у барьера и смотрели на эту картину.

— Идемте, — подгонял их Гарри, подбегая к одному из вагонов.

Вскоре все расселись в одном купе. Дадли развалился на верхней полке, в следствие чего Гарри испугался, не сломает ли он ее.

— Сколько нам ехать? — буркнул Вернон.

— Где-то двенадцать часов, — спокойно ответил Гарри, просматривая ежедневный пророк, который лежал на сидении, когда они пришли.

— Почему он охотится за тобой? — тихо спросила Петунья. От удивления Гарри чуть не выронил газету.

— Долгая история, — шокировано сказал он, — еще связанная с нашими предками, живущими в одиннадцатом веке.

— Бредятина, — прошипел Вернон, выхватывая газету из рук Гарри и с яростью начиная ее просматривать. Только его взгляд упал на одну из фотографий, он отбросил газету, как паука.

— Боже!

— Спокойно, — вскочил Гарри, подбирая газету, — газета на вас не бросится.

Мистер Дурсль раздраженно запыхтел и уставился в окно.

Поезд тронулся.

В газете была лишь чушь. Там открыто призывали к присоединению к Волан-де-Морту, проклинался Хогвартс с его заветами, и рассказывалось о смерти Дамблдора. Про Гарри не было не слова, он даже удивился, но потом вспомнил, что Гарри Поттер считается мертвым.

Спустя пару минут, когда Гарри замутило от чтения газеты, и он отбросил ее, дверь в купе открылась и к ним заглянула продавщица.

— Здравствуйте, не желаете ли пере… Гарри Поттер?! — женщина схватилась за сердце, — О! Великий Мерлин, ты жив!

— И не умирал, — качнул головой Гарри, — Ежедневный пророк все наврал.

— Значи, профессор Дамблдор жив! — счастливо воскликнула женщина.

— Нет, вот он действительно умер, — помрачнел Гарри, — В рождество.

— О, — продавщица погрустнела, — Какая жалость, какая жалость. Великий человек был!.. Так вы закажете что-нибудь?

— Ох… — Гарри задумался — Дурслям нужно чего-нибудь безобидного, — Давайте мучных котелков… шоколадных лягушек и сока. Думаю достаточно. Сколько с меня?

— Галлеон, десять сиклей, — улыбнулась продавщица, протягивая заказ.

Гарри, под удивленным взглядом Дурслей, отсчитал тяжелых монет и отдал их продавщице.

— Так, — Гарри оглядел покупки, — это шоколад, — указал он на кучку шоколадных лягушек, — это пирожные, — указал он на котелки, — а это тыквенный сок. Все съедобно и не отравлено.

Тетя Петунья кисло сглотнула, Вернон сморщил нос, а Дадли схватил три лягушки и три пирожных, не обращая внимания на предостерегающий взгляд отца. Гарри же взял одну из лягушек, открыл ее и сморщился — лучезарно улыбаясь, на него глядел Гилдерой Локхарт.

— Почему та женщина знает тебя? — прищурился дядя Вернон.

— Потому что меня знают все из-за этого, — Гарри показал на свой шрам, — я единственный кто уцелел от смертельного заклятья. Это все равно что, если бы я выжил с пулей в сердце. Поэтому меня все знают.

— А кто этот Дабодор?

— Дамблдор, — поправил Гарри, — директор моей школы, получил Орден Мерлина Первой степени, великий волшебник, глава Уизегамонта.

Вернон посмотрел на него так, будто Гарри говорил на неизвестном ему языке, а потом махнул на него рукой. Боже, они же умрут в Хогвартсе, — усмехнулся Гарри. Именно по этой причине он сам поехал за ними. Он единственный, кого они знают, а они скорее повесились бы, чем пошли за кем-то незнакомым с волшебной палочкой. Спустя несколько часов Гарри объявил Дрслям, что пора выходить. Он решил в целях безопасности выйти за одну остановку до Хогсмида, поэтому, выйдя из поезда, они оказались в деревеньке Эрхентор. Сириус семенил рядом иногда поджимая ту или иную лапу от холода, Дадли стучал зубами, Петунья зябко куталась в шубу, Вернон тихо чертыхался. И они шли бы так еще пару часов, если бы вой холодного ветра не резанул насмешливый голос.

— В Хогвартс спешим, господа?

Глава 2. Как здесь жить?!

Гарри резко развернулся, выхватив палочку. Перед ним стояло трое пожирателей смерти.

— Так это ж Гарри Поттер! — воскликнул один из них, — Нам сегодня точно везет!

— Ступерфай! — крикнул Гарри, и одного и пожирателей отбросило. Зато двое других вскинули палочки.

— Экспериальмус!

— Секо!

Палочка вырвалась из пальцев. Ну и черт с ней. Она ему не нужна. Второе заклинание попало в плечо, разодрав мантию.

— Ступерфай!

Пожиратель увернулся, но заклятье сорвало маску с его лица.

— Макнеир! — воскликнул Гарри.

— О, мальчик меня знает, — улыбнулся пожиратель смерти, — как интересно…

— Кого этот щенок не знает, — сорвал с лица маску другой пожиратель, — не узнаешь меня, Поттер?

Это был отец Гойла, Гарри вспомнил его с той встречи пожирателей с Волан-де-Мортом на кладбище. Третий был Креббом. Сириус вцепился в его руку, в которой была зажата палочка. Гарри попятился назад, Дурсли, как могли, прятались за его спиной.

— А это что за жирные олухи? — усмехнулся Гойл.

— На себя посмотри, — выплюнул Гарри, — Окаменей!

Заклинание отскочило от защитного заклятья Гойла, но отлично заморозило стоящего рядом Макнеира. Бросив Кребба осматривать свою обливающуюся кровью руку, Сириус набросился на Гойла, который закричав что-то типа «ненавижу собак» повалился на землю. Гарри воспользовался этим и оглушил его. Потом он повернулся, что бы оглушить Кребба, но его отбросило сногшибателем — Макнеир снова смог двигаться. Тетя Петунья взвизгнула, но Гарри не стал оглядываться. Вскоре Макнеира отбросило к его оглушенному товарищу. Сириус, плюнув на предосторожности, стал человеком и оглушил Кребба. Гарри же пульнул усыпляющим заклятьем в Макнеира, который послушно захрапел. Сириус поднял палочку и стал связывать пожирателей, пока Гарри сел на землю, отдышаться.