В день, когда магия замрет
Шрифт:
— А моя — эта! — взвизгнул Кирилл, бросившись к кровати у окна.
— Эй! — длинноволосая уперла руки в бока, — Кирилл, выметайся это НАША комната!
— Вообще-то я предполагал, что ты займешь соседнюю спальню, — растерянно пробормотал Гарри.
— Точно. Выметайся, — приказывающим тоном прогромыхала Надя.
— Ну можно я с вами посижу-у?… — умоляюще посмотрел на девушек Кирилл, — Пожа-а-алуста!
— А тебе не нужно раскладывать…
Договорить она не успела. Комнату тряснуло от дикого рева. Тут же Кирилл подскочил на месте и, порывшись в карманах вытащил нечто очень похожее на мобильный телефон.
— Он дозвонился! — воскликнул Кирилл радостно, нажал какую-то кнопку.
Рев стих.
— Ei! Allo! Kirill! — послышалось из прибора в руке Кирилла. Нет, все же это мобильник. Но как он может работать в Хогвартсе?!
— Sanches!!! — крикнул в ответ Кирилл, девчонки подскочили к нему, длинноволосая и Надя чуть не подпрыгивали, неожиданно завопив.
— Sanches! Sanches! Privet, Sanches!!!
— E… Vi voobsche gde schliaetes'? Lubascha na rukah hodit, ne snaet, gde was iskat'!
— A mi v hogvartse! — тут же объявил Кирилл, — priporkovali naschego drakona u kalitki!
— Kogo? — не понял Санчес, но не стал уточнять, — Koroche doma vas vseh jdet vsbuchka!
Вдруг Гарри понял, что его присутствие здесь совершенно не обязательно. Русские ребята склонились над «мобильным» и весело в него кричали, и ему явно здесь было не место.
Развернувшись, он вышел из комнаты, даже не заметив, что табличка за его спиной переименовалась в "Ужас 1258-ой"
— Здравствуй Гарри.
Дамблдор снова стоял перед ним.
— Прости, что прошлые дни не появлялся — я был очень занят.
Он замолчал, устремив взгляд под ноги.
— Завтра… — он запнулся, — Завтра пятый день, ты помнишь?
— Это невозможно забыть.
— Это последний день перед битвой. Было бы прекрасно устроить праздник — жители Хогвартса должны развеяться. Если все повернется не в ту сторону… Им уже не будет поводов для праздника.
— Я понимаю.
Дамблдор вскинул удивленный взгляд на юношу — Гарри не понял, что его удивило: то ли спокойствие его голоса, то ли покорность судьбе, с которой были произнесены эти слова, то ли еще что…
— Тогда мой второй тебе совет. Не всегда во всех бедах виноваты твои враги.
— Проффесор… — Гарри шагнул вперед, — На Хогвартс нападут?
Дамблдор замер.
— Почему ты так решил?
Гарри тряхнул головой.
— Вы ходите вокруг да около, эти глупые советы, туманные подсказки!.. — воскликнул он, — Я ничего не понимаю, от всех этих забот болит голова, временами я думаю: "Это бесполезно, все равно мы проиграем!". И я боюсь, действительно боюсь этого! Почему же вы не можете мне просто помочь?! Почему это меня вы выбрали?! Неужели нет кого-ни…
Вдруг Гарри почувствовал головокружение — перед глазами все поплыло, юноша зажмурился, но открыть глаза снова не смог. Веки стали тяжелыми, тело окутала слабость…
Глава 30. День пятый
Проснулся он там, где и уснул вчера — в библиотеке. Под щекой лежала, открытая на 731 странице, книга. Рядом на стопке записей стояла чашка чая (десятки чаинок узором легли на белом фарфоре, но Гарри, определенно, не собирался на них смотреть в поисках "отражения будущего" — прим. Автора). Свет утреннего солнца, пробившийся сквозь неплотно закрытые шторы, полосовал столы и лежащие на них книги. В часах скрипнула стрелка — выскочившая из маленького деревянного домика птичка провозгласила: "Завтрак! Все на завтрак!". Ей подпел совершенно пустой желудок. Потерев, красные от недосыпа глаза, Гарри поплелся в большой зал, все же прихватив томик с собой.
Дурсли уже сидели за столом. Тетя Петунья задумчиво крутила висящий на шее кулон (сколько Гарри себя помнил, она никогда его не снимала. Общественность твердит, что там локон Дадли. Охотно верю, — прим. автора), Вернон читал газету (видимо привык к необычности фотографий и статей, — прим. Автора), Дадли что-то уплетал за обе щеки. Гермиона и Рон, сидевшие неподалеку, что-то писали на куске пергамента.
— Гарри!.. — Джессика появилась так неожиданно, что Гарри вздрогнул, — А я уж думала ты до обеда будешь с книжками спать!
Они сели за стол.
— Какие новости? — поинтересовался Гарри, накладывая себе яичницу, — Я что-нибудь пропустил?
— Ничего, — вскинула голову Гермиона, — все спокойно.
— Привет!
К столу подошел Фред Кент.
— Как там Патриция? — оживилась Джессика.
— Да! — крикнул, лениво шкрябая ложкой по тарелке, Малфой, — Как там эта слепышка?
Гарри удивился его храбрости, но тут же понял, что к чему — преподавательский стол был совершенно пуст. В прочем это не заинтересовало Фреда, с диким ревом он бросился на слизеринца, дорогу ему преградили Кребб и Гойл, взмахнули кулаками Валевски и Брут (верзилы из слизерина. Не хотела бы я с ними встретиться — прим. Автора).
— О боже, драка! — в зал незаметно зашли русские ребята. Кирилл горел энтузиазмом, — За что деремся?!
Но вопрос, видимо, был чисто риторическим — с воинственным кличем Кирилл бросился в свару.
— Разнимите их! — взвизгнула Длинноволосая, но секунду назад стоящая рядом с ней Надя тоже бросилась в кучу.
— Что за?… — медленно из-за стола встала Реббика.
— Кому тут прочистить мозги?… — Рон уже засучивал рукава.
Дадли чуть приподнялся, готовый внести лепту своими кулачищами, но тут же вспомнил, что «предки» сидят рядом с ним.
Гарри шокировано замер. Позабыв про свои тарелки, ученики бросились в драку.
— Ты… поплатишься… Малфой… — прохрипел откуда-то из глубины Фред, пытаясь прорваться к ухмыляющемуся слизеринцу, — это… ты… ее столкнул!
— Очень надо! — лениво протянул Малфой.
— Прекратите это! — в один голос крикнули Джессика, Гермиона и длинноволосая.