В день, когда магия замрет
Шрифт:
Что-то полыхнуло, Гарри, испугавшись, оглянулся на убежище. Купол… Купол! Снова магия, кто же поплатился своей жизнью за это чудо? Кто-то ранен, или умер? О боже!
Но они защищены. Их никто не тронет.
Свистнул меч — лязг металла, черт, на этот раз пожиратели не церемонятся и не играют, нет. Они устали и озлобленны этим, они бояться еще одного неожиданного всплеска магии и поэтому не щадят никого. Гарри в панике оглядел дерущихся — кто ранен, кому нужна помощь?…
Я в ответе за них. Я должен их сберечь.
«Давай уговор, Поттер. Пока мы до них не добежали. Я беру под свою ответственность всех наших «старичков». Школьники-подростки-переростки — твои. Ты отвечаешь за молодых, я за взрослых. Согласен?»
«Я…»
«Авроры знали, на что шли, когда ехали сюда. Члены Ордена — тоже. Родственники учеников тоже захотели помочь, следовательно ты за них не в ответе. А дети — твоя ноша, должен же ты хоть за кого-то отвечать?»
«Ладно. Я согласен»
Я согласен, Грюм. Я защищу их, себя не пожалею.
— Моррис!
Шестикурсник-равенкловец неудачно блокировал удар, если бы не меткий Гарин удар в пожирателя, проткнули бы мальчика мечом насквозь. Зато сам Гарри получил мечом по ноге — больно, но терпимо, идти можно, следовательно рана не серьезная.
Мимо пролетела эта русская Надя, плещущая энтузиазмом. Эх, лихо она ему вмазала! Осторожно! Оступилась, и чуть не упала, держись на ногах, милая.
Черной молнией метнулся в сторону Снейп — как давно его не видел! Эх, спасибо профессор! Угрюмый зельевар отразил удар за какого-то четверокурсника.
— Следишь за детишками, Поттер, а что насчет настоящей битвы? — откуда не возьмись, прямо перед Гарри материализовался Малфой (злой и помятый, его совсем немного потолкали Фред и Джордж, — прим. Автора).
— То есть ты хочешь, что бы я тебя убил? — спросил Гарри, усмехнувшись.
— Нет, у меня несколько другое предложение…
И взмахнув мечом, Малфой бросился вперед, но сверкнувшее лезвие не достигло цели -
Гарри Поттер растворился в воздухе.
Глава 36. ДЕНЬ. Точка
Холм. Сочная зеленая трава, легкий ветерок и поддернутое алым оттенком небо. Закат. Уже скоро.
Уже скоро.
Уже скоро я убью его.
И он больше не будет мешать. Этот глупый маленький мальчишка.
Уже скоро я убью его.
Прямо… сейчас.
И с беззвучно, словно бы ничего не произошло, посреди пустого поля появился юноша, растерянно сжимающий меч в своей руке.
Дунул тихонько ветерок, сдувая волосы со лба…
— Здраствуй, Гарри Поттер.
Гарри не мог поверить своим глазам. Он ждал увидеть кого-угодно, но только не его. Вернее именно его он и ожидал увидеть, но не в таком виде.
Нет, перед ним стоял не Волан-де-Морт.
Это был Томас Нарвалло Риддл.
— Ты не рад меня видеть?
Шаг вперед. У Гарри даже не было сил отступить назад. Он просто стоял, сжимая меч в руке, неотрывно глядя на бледное юношеское лицо.
Да, оно уже не было черепобразным, наводящим смертельный ужас, нет. Это было худое, усталое лицо ровесника самого Гарри, со впалыми щеками и глубокими тенями под глазами. Смертность и тощесть этого лица тут же стерев всю его красоту. И тут же, совершенно неожиданно Гарри понял, что не боится ни этого лица, ни Тома, ни самого Волан-де-Морта.
— Ну что же ты молчишь?
— Да вот думаю, как бы от тебя поскорее избавится, — ответил Гарри чересчур бодро.
— Ты слишком торопишь события, — усмехнулся Волан-де-Морт, — Разве ты не понял, что мы не сможем друг друга убить? Ну разве что мечами… Но разве это имеет смысл?
— И ты считаешь, что энтарион хочет, чтобы мы сражались словесно?
— Возможно.
— Чей выпад первый? Так и быть, уступаю тебе, ты чаще меня умирал.
— Остроумно.
Повисла тишина. Гарри замер, ожидая вопроса, или рассказа, или еще чего-нибудь, но Том просто стоял и смотрел на него своими мертвыми глазами. В темных толи от ненависти, толи от усталости глазах не было ничего и Гарри, занервничав, принялся с хладнокровным видом запихивать меч в ножны.
— Ну?
Том все еще молчал, словно бы уснул стоя.
Может, он пытается прочесть мои мысли?
— Зачем ты это делаешь? — вдруг спросил Том, будто бы продолжая прерванный разговор.
— Делаю что? — не понял Гарри.
— Зачем ты защищаешь их, этих никчемных сопляков, не знающих ничего о боли, о страдании, об одиночестве?
— Я люблю их.
— Даже слизеринцев?
Он не мог поверить, что однокурсники так поступили с ним. Что сейчас они бьются против их идеалов и целей, против всего того, чему учили их отцы, Малфой просто не мог поверить, что НИКТО не поддержал его план в последствии. Даже несмотря на то, что Поттер исчез посреди битвы! Нотт был настолько озабочен этим: