В дни войны и мира
Шрифт:
…Итак, на запад торопились, казалось, неисчислимые эшелоны с войсками, хорошо подготовленными и обученными в условиях, максимально приближенных к боевой обстановке. На силу врага нужно было отвечать еще более могучей силой. И ее давал нашей армии богатырский советский народ, она день ото дня все более зрела в недрах нашего социалистического общества.
И напрасно главари «тысячелетнего» германского рейха в свое время полагали, что стоит лишь немецко-фашистским полчищам форсировать Западную Двину и Днепр, как им удастся лишить нашу страну «возможности использовать гигантскую мощь своей индустрии и неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы». Мужество
Глава четвертая. «Вы идете на опасное дело, на подвиг…»
На протяжении почти всей Великой Отечественной войны Климент Ефремович Ворошилов, как член Государственного Комитета Обороны, кроме выполнения других обязанностей занимался еще и вопросами организации и руководства партизанской борьбой. С 6 сентября 1942 года он являлся главнокомандующим партизанским движением.
Мне, в то время помощнику заведующего секретариатом К. Е. Ворошилова, тоже приходилось выполнять определенную работу в этой области. Воспоминаниям о тех незабываемых и суровых днях, о мужественной борьбе народных мстителей в тылу врага и будут посвящены эти страницы.
Начну с того, что немецко-фашистские полчища, вторгшиеся на территорию Советского Союза, с первых же дней встретили здесь всеобщую ненависть и активное всенародное сопротивление, которое организовывалось и направлялось нашей партией и Советским правительством. Еще в своем выступлении по радио 3 июля 1941 года И. В. Сталин призвал население временно оккупированных районов страны создавать в тылу у гитлеровцев партизанские отряды, конные и пешие, диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания всенародной войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов. Словом, создавать для фашистов и всех их пособников невыносимые условия, преследовать и уничтожать их на каждом шагу.
Вскоре Центральный Комитет ВКП(б) принял более конкретное и развернутое Постановление об организации борьбы в тылу врага. В нем указывалось, что задача ЦК компартий союзных республик (имелись в виду, естественно, те, чья территория полностью или частично занята фашистами), обкомов и райкомов — возглавить и всемерно наращивать партизанское и подпольное движение в тылу гитлеровских войск.
Подчеркну, что гитлеровское верховное командование поначалу довольно скептически относилось к возможности развертывании мощного партизанского движения на временно оккупированной его армиями советской территории. Так, начальник генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии генерал-полковник Гальдер на тринадцатый день войны записал в своем дневнике: «Необходимо выждать, будет ли иметь успех воззвание Сталина, в котором он призвал всех трудящихся к народной войне против нас. От этого будет зависеть, какими мерами и силами придется очищать обширные промышленные области, которые нам предстоит занять».
Однако «выжидать» ему долго не пришлось. На призыв партии большевиков и Советского правительства защищать родину Октября, родину великого Ленина откликнулись сотни тысяч патриотов. В массовом порядке создавались партизанские отряды, в «покоренных» фашистами городах и более мелких населенных пунктах начало действовать хорошо законспирированное подполье.
Зря так писал Гальдер: фашистам нечего было задумываться над тем, «какими мерами и силами придется очищать» захваченную советскую территорию. Они все заранее предусмотрели: огнем и мечом. Гитлеровские мракобесы не признавали законов международного права и человеческой морали, они с бесцеремонной наглостью попирали политические свободы, национальные чувства и человеческое достоинство советских людей.
Кстати, все это тоже заранее было санкционировано высшим германским руководством. «Я освобождаю человека от унижающей химеры, которая называется совестью, — напутствовал своих головорезов Гитлер. — Совесть, как и образование, калечит человека. У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения теоретического или морального порядка.
Надо любыми средствами добиваться того, — продолжал далее бесноватый фюрер, — чтобы мир был завоеван немцами. Если мы хотим создать нашу великую германскую империю, мы должны прежде всего вытеснить и истребить славянские народы — русских, поляков, чехов, словаков, болгар, украинцев, белорусов. Нет никаких причин не сделать этого».
На основании этого главари рейха и командование гитлеровской армии издали ряд директив и приказов по уничтожению советских людей. И за кровавыми распоряжениями последовали кровавые дела.
Вспоминаю, как по свежим следам читал документы, сообщавшие о том, что на Московском и Могилевском шоссе Белоруссии в первые же дни войны фашистские летчики расстреливали из пушек и пулеметов женщин и детей, покидавших горящие и разрушенные гитлеровцами города и села. Тысячи трупов безвинных, безоружных людей — результат варварских налетов.
Бабий Яр в Киеве — всему миру известная трагедия. Здесь осенью 1941 года было зверски уничтожено свыше 100 тысяч киевлян.
В октябре 1941 года фашисты, захватив Харьков, сразу же повесили на балконах зданий, на улицах и площадях 116 советских патриотов. А в декабре 30 тысяч харьковчан были согнаны в бараки, ограблены, а затем вывезены в Дротницкий Яр и расстреляны.
В Керчи в один из ноябрьских дней 1941 года гитлеровцы согнали на площадь свыше семи тысяч местных жителей. Там были юноши, девушки, дети разных возрастов, глубокие старики и беременные женщины. Всех их отправили в городскую тюрьму. Заключенным было предложено сдать ключи от квартир и указать домашние адреса коменданту тюрьмы. Затем у всех арестованных отобрали ценные вещи. Многих женщин и девочек-подростков фашисты отделили от остальных заключенных, закрыли их в отдельные камеры и подвергли там гнусным и жестоким пыткам. Затем всех арестованных казнили у противотанкового рва вблизи деревни Багерово.
В той же Керчи гитлеровские изверги отравили 245 детей школьного возраста. А дело было так. Но приказу немецкого коменданта все учащиеся младших классов должны были явиться к указанному сроку в школу. Оккупанты отправили детей за город якобы на прогулку. Там им предложили горячий кофе с пирожками. Через несколько минут все дети были мертвы. Пирожки оказались отравленными.
На Брянщине творилось то же самое, что и на других оккупированных территориях. До 20 сел было сожжено уже в первые дни войны. Больницы уничтожались вместе с находящимися там больными. Садизму гитлеровцев не было предела. Так, в поселке Навля они на железных крюках за челюсти подвесили нескольких колхозников.
И в самом Брянске фашистский военный комендант издал такой приказ:
«Кто пойдет на улицах позже шести часов — смерть (капут), кто не отдаст поклон германскому офицеру или солдату — тюрьма (лагерь), кто будет агентовать на пользу сойотским разбойникам (партизанам) — смерть (капут). Обер-лейтенант Штрумпф шутки не любит».
Один из брянских совхозов фашисты переименовали в имение «Оствальд». Его новоявленный «хозяин», прусский барон, издал распоряжение: владельцы скота в окрестных деревнях поступают вместе с животными в его распоряжение.