Не пойму я: что с нами делается?В тёмной злобе, душой болея,Кто-то вырвал с корнями деревце,Что выхаживал я, лелея.Вновь, упрям, я сажаю семечкоИ боюсь за судьбу росточка.Ах, не время сейчас, а времечко,Коль отсчёта затёрта точка.Разувериться ли, поверить ли?От кого это всё зависит?..В жутком хаосе, в круговертииЕсть глубины свои и выси.Вешки свалены; по метели мы,В коей слышится хохот беса,Подойдём с какими критериямиОсуждать итоги прогресса,Коль – само собой разумеется! —В пору смут и слепых поветрийМожно верующему разуверитьсяИ неверующему поверить?..Мне и те и другие встретились,Но без веры тяжко, как видно.А считать себя только третьим лишь,То
есть лишним, всегда обидно.Но пробился сквозь пласт загаженный,Рвётся ввысь, к земле не склонённый,Мною ради добра посаженныйСимвол веры – росток зелёный.
«Сентябрь. И рождаются строчки…»
Геннадию Морозову
Сентябрь. И рождаются строчки,Обычные строчки,Что дни всё короче, короче,Прохладней денёчки.А дней нам отпущено сколько,То знает Всевышний…О, сколько на панцирных койкахЗадумано виршейВ общаге, кирпичной халупеВ столице России!..И мели встречались, и глуби,И тёмные силы.О юность! Стихи на бумагеНе ведали грусти.Мы в гости, набравшись отваги,Ходили к Августе,К той самой, любови поэта,К есенинской музе.А было, ты помнишь, всё этоЕщё при Союзе.«Далёкие, милые были…»Туманные дали…И книги у нас выходили,А книги читали.Поэтам платили неплохоЗа каждую строчку…Иная сегодня эпоха.Но ставить ли точку?О нет, мы с тобою не бросимЗанятие это.Идёт по Касимову осень,Волнует поэта,Тревожит душевные раны,И в пасмурный вечерС берёзы летят гонорарыПоэту навстречу.
«Край Оки, где ныне судоходства…»
Край Оки, где ныне судоходстваНет почти, лишь рыбаки одни,Мы идём, исполнены сиротства,Со Старого Посада от родни.Их земные завершились судьбы.На могильном камне – две строки.Нам они близки по самой сути,Потому что наши земляки.Говорим с тобой о том, об этом.Гладь Оки прозрачнее стекла.Есть о чём погоревать поэтамВ городе, где юность протекла.С нами они, те, что на погосте.Жизнь ещё бурлива, как вино.Помнишь, прошлый раз ходили в гостиВ Сынтул – к Боре, к Жене – в Клетино?Нет, ещё не затупились перья.Кудри ещё чешем гребешком.Мы ещё рванём с тобою в Перво,Если хватит силушки, пешком.
Памятник Пушкину в Касимове
Я прежде и не знал,Что в давние годаОт радиоузлаШла кузниц череда.Всё, верно, было так:Держали в кузнях жар.Ямской широкий трактНа Муром здесь лежал.А звон во все концыИ ночью шёл, и днём.Фельдегеря, купцы,Лихие с кистенём.То стук, то перестук.Прощальный взмах платка.На кованый сундукЦена до потолка…Подковы, стремена…Минуло много лет.Иные времена.А в сквере ты, поэт,Близ радиоузлаСтоишь, скрывая грусть,Желая, видно, знать,Какою стала Русь.
«Снова, как лето в осень…»
Школа моя деревянная…
Николай Рубцов
Снова, как лето в осень,В детства забрёл межу…Мне исполнилось восемьИ я в школу хожу.Во вторую, к Николе.Печи топились в ней.Я благодарен школеДеревянной моей.Рано, рано вставал я.Мама, дома дела…Помню, что мостоваяВся булыжной была.Ясно, мальчишка, помнюЖуткий грохот и пыль,Как летел с колокольниВознесения шпиль.Пели собора камни,Падая, бас и альт…Через год под каткамиЗадымился асфальт.Укатали Ямскую,Мой порушили дом,И среду городскуюУзнаю я с трудом.Школа, мама и детство,Груды камней в снегу…Я от памяти детьсяНикуда не смогу.
Фотография
Почему – и сам не знаю,Если имя значит что-то,Как обсевок, где-то с краюОн всегда стоит на фото.Ни печали, ни тревоги,Ни трудов ещё, ни книжки.Всех он дальше от треногиИ от магниевой вспышки.Институт ли это, курсы,Семинарская ль орава —Невысокий, светло-русый,Вот он – слева или справа,Вот он – снят не для парада,Не душа – сама открытость.Соль земли, ума палата.Гений. Мэтр. Знаменитость.
«Что-то рыба плохо ловится…»
Что-то рыба плохо ловится.Отчего — и сам не знаю…О ребячьей нашей вольницеЯ всё чаще вспоминаю.Под нависшей низко вербоюПоплавок застыл сторожко.Вас я вспомнил, други верные —Женька, Санька и Серёжка.Ах, забавы наши детские!Рассвело лишь – за ворота,И весною, в равноденствие,И во дни солнцеворота.Снова я с щемящей жалостью —Побываю ли, увижу? —Вспомнил лес и нашу Жариху.Вы-то к ней, конечно, ближе.Всё, надеюсь я, устроится,Всё-то будет глаже шёлка.Лишь на озере на ТроицкомНе ловить нам щук кошёлкой.Други детства закадычные!В окна дождь косой стучится.Юность рано закавычивать.Встреча всё-таки случится.Ведь живём ещё, надеемся,Для кого-то значим что-тоИ весною, в равноденствие,И во дни солнцеворота.
«Вьюжной зимою море мне снится…»
Вьюжной зимою море мне снится,Волн несмолкаемый шум…«О этот Юг! О эта Ницца!» —Тютчев приходит на ум.Позднего Тютчева вспомню зимою:Крылья повержены… прах…Не обо мне это и не со мною —Всё это только в стихах.Вьюга во сне застилает мне очи,А за её пеленойВсё-то мне видится ласковый Сочи,Ужин у моря с женой…
«Садовая ограда…»
Садовая ограда.Медлительные дни…Она из АшхабадаГостила у родни.Родня – глухонемые.Охраны – никакой.И, молоды, не мы лиГуляли над Окой.В саду, где спели вишни,Скворцы вели бои.А я читал ей виршиНаивные мои.Она была прелестна,Нежна, мила со мной.Она была, как песняТуркмении самой.Купались, загорали…По вечерам не разО фирюзинском раеВела она рассказ.Садовая ограда…Отъезд. Гуденье пчёл…А я ей стих «Не надо…» [3]Есенина прочёл.Где, с кем она? Не знаю.И вот, спустя года,О Фирюзе мечтаю…Увижу ли когда?
3
«Я скажу: не надо рая…» С. Есенин.
«Начало июля…»
Начало июля.Приятна водица.Ещё барабуляИзволит ловиться.С Марией и Катей,И детями кстати,Увозит нас катерЛовить на закате.Берутся сардинки,А волны не круты.Но тают, как льдинки,Часы и минуты.Сияют созвездьяКрасою иконной…Лишь день до отъездаИ полки вагонной.
Летняя фантазия
Заката луч упал на дом, наПанели блёсткие на нём,И дом, высокий, словно домна,Ввысь устремился многотонно,Весь-весь охваченный огнём.Куда ты, эй? Не на Луну ли?Но поздно – отданы концы.Закат божественный в июле…К иллюминаторам прильнулиОшеломлённые жильцы.