V?dy spolu
Шрифт:
Когда пара закончилась, Ангорский дождался, пока все студенты покинут аудиторию и прикрыл за ними дверь. Присел на краешек стола, обвел меня изучающим взглядом и покачал головой:
– Я действительно так нудно преподаю?
– Святослав, может, не будешь играть в сурового преподавателя?
– я устало села за свою парту, подперев щеку рукой.
– Или, может, ты мечтаешь обо мне?
– проигнорировали мою просьбу.
– Вот еще. И помимо тебя еще есть парни, о которых можно помечтать.
– Парни, значит? И кто если не секрет?
Чего это он так остро отреагировал? Неужели, никак не может смириться с тем, что я все время даю ему достойный отпор? Но ведь он из таких, что любят сильных противников в своих играх...
– А какая тебе разница?
Темные брови взметнулись вверх, а глаза ехидно блеснули:
– С каких это пор студенты отвечают своим преподавателям вопросом на вопрос?
Я вздохнула и стала запихивать свою тетрадь в сумку, зло при этом пыхтя. Мне не хотелось сегодня ввязываться в очередной скандал, поэтому предпочла промолчать.
– Кстати, хочу пояснить тебе, почему я считаю, что тебе лучше сдавать зачет после каникул. Дело в том, что на зачетной неделе Ольги Степановны не будет, зачет буду принимать я.
Это он меня пожалел сейчас? Я удивленно посмотрела на парня, вспыхнув от возмущения:
– Мне не нужны поблажки, я буду сдавать вместе со всеми, ясно?
– Не надо орать на меня, - гневно сузил глаза Святослав.
– Как хочешь, моя дорогая, но учти, что я не буду прощать тебе даже малейшие оговорки, понятно? Не хочешь по-хорошему, сама виновата.
Ну вот, опять. И ведь обещала себе не вестись на его провокации и отвечать спокойно. Тетрадь поддалась, наконец, оказавшись в нутре сумки, вот только поссориться мы уже успели, и я слишком разозлилась, чтобы так просто теперь уйти.
– И в чем я виновата? В том, что не молюсь на тебя как все остальные девчонки? Или же в том, что не прошу у тебя поблажек, чтобы сдать?
– Разве я разрешал так панибратски общаться с собой? Не забывай, я все же учитель. А виновата ты в том, что не знаешь предмет, и именно поэтому мой предмет ты не сдашь.
– Слово "мой" он выделил особенно. И судя по тому, с какой интонацией все было сказано, сдать я смогу и правда, только после каникул. Но прийти и попробовать я должна. Хотя бы чтоб просто его позлить.
– Учитель?
– я усмехнулась, поднимаясь со своего места.
– Ты всего лишь заместитель преподавателя, чуешь разницу? У тебя нет никакой власти, ты не имеешь права ставить оценки. Так что не надо меня пугать.
– Ошибаешься, - прошипел Святослав, вплотную приблизившись ко мне, тем самым заставляя меня сделать шаг назад.
– Власть у меня есть и не хилая. Я бы на твоем месте был осторожней, d'ivka kus ledu.(Девочка-льдинка).
Я вскинула подбородок и смерила его ледяным взглядом:
– Твоему произношению можно позавидовать. Но это единственное, в чем ты лучше меня, - с этими словами я вышла из аудитории, чувствуя, как карие глаза внимательно следят за каждым моим шагом. На пороге я обернулась и, усмехнувшись, бросила: - Прежде чем доказывать свое превосходство, подумай, каково было бы тебе на моем месте.
– Хочешь жалости?
Я отрицательно мотнула головой:
– Понимания. Того, чего ты никогда не сможешь дать.
– Возможно, и могу, и даже больше, muj mal'y lady. (Моя маленькая леди).
Я этого уже не услышала. Возможно, потому, что он не нуждался ни в слушателях, ни в собеседниках.
– Опять донимаешь студентов, о, великий из преподавателей? Я вот никак не пойму, зачем тебе нужна эта нервотрепка?
– Неужели ты меня подозреваешь в благотворительности? Раз делаю, значит не просто так.
– Это да. В чем, в чем, а в этом тебя обвинить сложно. Опять девчонку донимал?
– Не твое дело. И вообще, у нас же сбор в три часа, что такого важного ты не мог сказать там?
Сашка помолчал еще пару минут, то ли чтоб меня любопытство замучило, то ли чтоб продумать речь и не ляпнуть лишнего, но начал он немного издалека. Внимательно выслушав доводы друга, я согласился, почти не раздумывая. В конце концов, чем черт не шутит?
– Кость, я дома!
– швырнув сумку в сторону вешалки, я сняла сапоги и прошла на кухню, ставить чайник. Через пару минут на пороге возник мой старший брат, отчаянно зевая и потягиваясь.
– Привет, Вестик. Как учеба?
– Отвратительно, - буркнула я, доставая сахарницу с верхней полки шкафчика.
– Так, сегодня пятница?
– уточнил брат и, дождавшись моего подтверждения, довольно заулыбался: - Опять чешский?
– Опять Ангорский!
– в сердцах рявкнула я, от злости рассыпая сахар.
– Достал уже со своими придирками, честное слово. Он у нас еще и зачет будет принимать!
– Эй, стоп!
– Костя полез в холодильник и начал быстро сооружать бутерброды.
– Он же обычный студент, причем, даже не педагогического факультета. Не имеет права.
– Это ты ему скажи. Похоже, Ольга Степановна на весь декабрь передала ему бразды правления. И кроме меня никто не возмущается, и возмущаться не станет. Уж что-что, а справедливое преподавание - это про него. Если не брать в расчет меня, конечно.
Я устало плюхнулась за стол, уставившись в окно. Кто бы знал, как я устала от этого Ангорского... То же мне, божество. Почему его многочисленные поклонницы не видят недостатки своего кумира так же ясно, как и я? Раздраженно выдохнув, я сделала глоток и тут же зашипела от боли - из-за своей злости на Святослава я забыла добавить холодной воды, и теперь мой язык жгло так, словно к нему приложили раскаленную кочергу. Я же говорила, что от Ангорского одни неприятности!