В этой старой гостинице на берегу
Шрифт:
Он задрал тельняшку и показал грудь, сплошь покрытую седыми волосами.
– Жизнь, считай, прошла!
В комнату заглянул Виктор:
– Один момент!
– Знаю, ты меня за человека не считаешь, – сказал вдруг шабашник глухо, как будто внутрь себя. – Ну, честно…
– Какая разница, – я подсел к столу. – Вы же все равно останетесь самим собой… Вы просто не сможете по-другому…
– Клянусь!
Шабашник ударил кулаком по столу – стакан подпрыгнул и опрокинулся.
– Клянусь! Поставлю детей на
– Думаете, они вам за ваши труды спасибо скажут?
– У тебя дети есть, ну хоть один?
– Извините, но я холост и до тридцати лет решил погулять свободным от всяческих пут.
– Тогда не поймешь… Мне от них ничего не надо. А вот спать спокойно не могу, самый жирный кусок в горло не полезет, если не сделаю для них всех, понимаешь, всех, что могу, и пока я могу много. В мою бригаду любой – с радостью! Да, я получаю две доли, но зато фронт работ – обеспечиваю, снабжение материалами – обеспечиваю! И работаю вместе со всеми! Поблажки – ни себе, ни другим.
– Как же вас после этого не уважать!
– Не надо так, прошу тебя, не надо… Хочу, страшно, до боли хочу, чтобы мои дети получили высшее образование. И поверь, они его получат. Но не хочу, чтобы они стали такими, как ты… Сидишь, помалкиваешь, ухмыляешься… Думаешь: треплет мужик зря…
Нарисовался Виктор и пристроил шипящую сковороду с разогретой тушенкой на стол.
– Кушать подано!..
3
Потом была долгая ночь.
Дядечка стонал под одеялом, переживая за портфель.
Виктор глазел на пьяного шабашника, приложив транзистор к уху.
Я молча, изредка снисходительно улыбаясь, слушал излияния бригадира, который все пытался доказать правильность своей жизненной позиции…
4
Я прошел в шестнадцатый номер.
На кровати шабашника сидел юнец с редкими усиками и ковырял маленьким ножиком под ногтями.
– А я нашему другу из Баку сюрприз приготовил! – сказал, входя в комнату, Виктор. – Извиняюсь… Неужели он изменил себе и перебрался в другой номер? Или бросил шабашить?
– Бросил! – сказал я и почему-то вспомнил уставшие глаза тети Маши и ее беспомощно лежавшие на коленях руки. – Навсегда бросил!..
Опоздавшая группа
1
В тот день Виктор с утра загулял.
Такое с ним случалось не часто, но если случалось, то надо было просто переждать пару дней, а затем все входило в привычную колею.
После срыва шофер становился покладистым и особенно добрым.
Пил он один, закрывшись в будке машины, там и ночевал, в спальнике, накинув сверху палатку.
Я съездил на автобусе в книжный магазин, сходил в столовую, вернулся в гостиницу пешком, через понтонный
2
Проснулся я от дружного топота ног и гула голосов.
Ничего не соображая, перевернулся набок и тут увидел, что вся комната забита туристами.
Все прокопченные, обветренные, в штормовках, стоящих коробом, вязаных шапочках.
Они перетаскивали из угла в угол брезентовые тюки и сложенные пополам весла.
Я подпер голову рукой и стал наблюдать за шумной компанией.
Но на меня не обращали никакого внимания.
Тогда в знак протеста я повернулся обратно к стене, впечатал щеку в подушку и сделал вид, что сладко сплю.
Дверь ежесекундно хлопала.
Стекла в окнах досадливо вздрагивали.
Мне даже показалось, что с потолка сорвался увесистый кусок штукатурки…
И вдруг – тишина…
Только из коридора доносилось эхо удаляющихся шагов.
Рванули, наверное, в столовку или по магазинам… А может, у них какое-нибудь мероприятие запланировано… Им без этого никак нельзя…
Довольный, я соскочил с кровати, сунул ноги в сапоги, потянулся и услышал смех.
За столом сидела маленькая, худенькая, остроносая и веселая девица.
Что-то лихо чиркала карандашом в каких-то бумагах.
– Ничего смешного во мне нет, – сказал я строго. – Ворвались, как стадо, подняли гвалт…
– Они всегда так. Радуются, что кончилось утомительное, изнуряющее путешествие, которое представлялось легкой прогулкой.
– Они… – повторил я и сел за стол напротив нее. – А вы разве не из беспокойного племени туристов?
– Для них это долгожданный отдых, для меня – всего-навсего работа.
Она встала, подошла к зеркалу, висевшему на стене.
– Последняя группа в этом сезоне, да и то запоздали из-за погоды.
– Маршрут-то хоть интересный? – спросил я и стал украдкой наблюдать, как она поправляет светлые, коротко остриженные волосы.
– Сначала по Байкалу на теплоходе, потом через перевал к истоку Лены, дальше – вниз на байдарках, а отсюда до города – автобусом, обычным, рейсовым.
– И много желающих?
– Хоть отбавляй.
Она повернулась ко мне.
– У нас в Риге этот маршрут пользуется какой-то дикой популярностью.
– Да, все правильно: одним – работа, другим – отдых, – сказал я. – Мотаешься по тайге, мотаешься…
– А я думала, вы все время на кровати проводите!
Она вновь рассмеялась, на этот раз нисколько не сдерживая себя.
– А я думал, инструктору полагается быть серьезнее.
– Не надо обижаться.
Она подошла ближе.
– Это ваша машина в ограде стоит?
– Не повезло, – сказал я. – Если бы Виктор был в форме, прокатились бы с ветерком.
Вблизи она выглядела гораздо старше.