В глубине Великого Кристалла. Том 1
Шрифт:
— Выпустил? — нетерпеливо спросил новичок Ярик. На него посмотрели: не дело перебивать князя. Юр-Танка потерся ухом о голое облезлое плечо.
— Ага… Сотники и воеводы крик подняли. Нельзя, мол, случай терять. Выпустим, а потом он опять… Если, говорят, князь не желает, сами решим. Я говорю: «Посмеете — уйду. Насовсем». Они: «Куда, князь?» — «Знаю, — говорю, — куда. Где не врут, не убивают». — «Как уйдешь! Ты сын Юр-Око-Танки Славного, мы тебе на огне клялись!» — «Тогда исполняйте…» Ну, ушел Хал
Филипп деликатно помолчал сколько надо, тронул князя за локоть:
— Юрик, можно я покатаюсь? Я недалеко…
— Покатайся, конечно.
Было еще светло от заката. Гнедая кобылка князя послушно стояла неподалеку. На круп наброшен был темный плащ с меховой опушкой, у седла — сумка, маленький лук и колчан. Филипп обрадованно помчался к лошади. Довольно умело влез в седло.
— Но-о…
— Сломает шею, — сказала Лис.
Юр-Танка улыбнулся:
— Не бойся.
Все подсели ближе к огню — кто на камни, кто в траву. Ежики и Ярик подбросили веток. Рэм сказал:
— Князь, ты ведь христианин. А Хал — язычник. Как же одна церковь? Он не нарушит обещания?
Юр-Танка не удивился вопросу. Объяснил, глядя в огонь:
— Она общая. Церковь Матери Всех Живущих… Мать была у каждого, хоть он христианин, хоть язычник… Говорят, кто в эту церковь приходит, будто на какое-то время со своей матерью встречается. Если даже ее не помнит…
— Говорят… или правда? — очень осторожно спросила Лис.
Юр-Танка шевельнул губами:
— Правда…
Потом несколько минут никто ничего не говорил. Зачем лишний раз трогать грустное…
Подъехал к огню Филипп, разбил молчание:
— Юрик, ты как свой лук растягиваешь? У меня мускулов не меньше, а я больше чем наполовину не смог…
— Кто тебе разрешил! — вскинулась Лис.
— Я же вхолостую!
— Здесь не в мускулах дело, — улыбнулся Филиппу Юр-Танка. — Я потом покажу.
— Ладно… А давай меняться! Ты мне лук, а я тебе шарик стеклянный. В нем что хочешь, то и увидишь. Волшебная такая штука.
— У меня уже есть такой. Радомир подарил в прошлый раз.
— У-у. Ну, давай на что-нибудь другое.
— Давай на петуха, — очень серьезно предложил Юр-Танка.
— Ну… придумал тоже, — расстроился Филипп. Ребята запересмеивались.
— Я пошутил, — сказал Юр-Танка. — Оружие можно только на оружие менять. Такой закон…
— Не хочешь — не надо… А можно я тогда выстрелю? Один разок. Как получится. А?
— Выстрели. Только не в нашу сторону и тупой стрелой.
—
— Все ты знаешь, — опять улыбнулся Юр-Танка.
Все смотрели, как Филипп отъехал и пустил стрелу. Потер отбитое тетивой предплечье, толкнул пятками лошадь, поехал за стрелой. Скоро вернулся.
— Улетела куда-то. Темно уже, не видать.
— Ужасно бестолковый, — вздохнула Лис. — Верно, Юрик?
— Нет, Филипп хороший, — тихо возразил Юр-Танка. — Вот если бы у меня был такой брат…
Все снова примолкли. А Филипп сказал с седла:
— Я тебе шарик не за лук отдам, а за так. Он тебе все равно пригодится, когда ты Ежикин потеряешь.
— Спасибо… Брось сюда плащ, Филипп. Мы расстелем, лучше будет сидеть.
2
Пока шли разговоры, Витька то и дело поглядывал на Цезаря: совсем ли пришел он в себя? Какой-то уж очень молчаливый стал. Но нет, кажется, все в порядке. Высушил у огня и натянул комбинезон. Сходил к сухостою за сучьями, подбросил в костер. Присел рядом с Витькой. Вдруг спросил:
— Как ты думаешь, уланы специально следили за нами?
— Что? — Витька не понял сразу. Уланы, Реттерберг — все это было так далеко сейчас. — Нет, не думаю… Скорее просто патруль. Они между собой грызутся, вот и рыскают везде…
— Может быть, — неуверенно вздохнул Цезарь. — Но зачем же мы тогда бежали?
— Тот, которого ты помнишь по спецшколе… Он же узнал тебя. Мало ли что…
— Да, пожалуй… Но, скорее всего, я зря перепугался.
«Скорее всего, не зря», — подумал Витька. Но сказал:
— Я тоже.
Когда развернули княжеский плащ, оказалось, что он очень большой. Из тонкой, но ласково-пушистой ткани. Все расселись на нем, кроме Рэма, который сидел на камне и следил за костром. Узкое лицо его с большим пухлогубым ртом казалось оранжевым от огня. Рэм глянул на всех поверх пламени.
— Что примолкли?
А примолкли просто так. Бывают такие минуты у костра.
— Жалко, Филипп где-то шастает, — вздохнула Лис. — А то порадовал бы опять нас историями: где бывал, что видел… Не поймешь, когда он правду говорит, когда сочиняет…
— По-моему, Филипп всегда говорит правду, — возразил Юр-Танка.
— Если бы… Витя, почему ты не слетаешь с ним хоть разок, не проверишь?
— Страшно, — сказал Витька и почувствовал, как вздрогнул Цезарь (они сидели теперь спина к спине). — Себе дороже…
Все помолчали, понимая, что Витька вроде бы шутит, но в шутке прячется правда…
Опять подъехал из темноты Филипп.
— Юрик, а чего она не хочет быстрее скакать? Я говорю «но! но!», а она еле-еле…