В интересах империи
Шрифт:
– Когда?
– Лучше сейчас. Грант думает, мы заняты боем, потом ликвидацией последствий. Не будет он ожидать разведывательной группы, пока тут еще его твари в небе кружат.
– Пожалуй, ты прав, – кивнул Рик. – Сколько человек планируешь взять?
– Минимум. Во-первых, чем меньше людей будет в курсе, тем меньше вероятность возникновения паники на базе. Хотя, по большому счету, этого уже не избежать, и нам с этим тоже придется разбираться. Во-вторых, малыми силами намного легче провести операцию скрытно. А это важно, поскольку мы никакого понятия не имеем о силах и возможностях
– Я бы тоже хотел пойти… – Тон полномочного представителя показался Марку странным. Он ведь мог попросту приказать, но не сделал этого.
Просьба Рика, а иначе, чем просьбой, это сложно было назвать, полностью соответствовала планам командира спасателей. Очень хорошо, что он сам изъявил желание, а то пришлось бы искать какой-то вменяемый повод для этого. Не настолько Марк ему доверял, чтобы принять на веру всю информацию об Олафе Гранте и его кознях. В одной связке с шефом спасатель чувствовал себя гораздо в большей безопасности, ведь случись что, Рику придется и свою шкуру спасать, точнее, свою как раз в первую очередь. В такой обстановке будет ему не до сохранения имиджа и не до интриг. Так что первый рейд лучше провести в его присутствии. А дальше видно будет. Но Марк не собирался показывать, насколько ко двору ему пришлось предложение начальника. Не было смысла раскрывать все свои мотивации.
– Не думаю, что это хорошая идея, – покачал головой Марк. – Ночной рейд на Асуре – это не прогулка в парке на Земле.
– Я должен все увидеть сам, – голос Рика стал чуть тверже. – К тому же я отчасти знаком с планами Олафа, и мне легче будет разобраться в происходящем.
– Ладно… – Марк не стал дожидаться, когда просьба превратится в приказ.
– Поедем на «Сколопендре»? – уточнил Соло.
– Да, но не до самой базы. Транспортер слишком заметен. Так что часть пути придется пешочком проделать, уж не взыщите.
Рик поежился. Он прекрасно понимал, что значит ночной пеший марш на дикой планете. Но он не настолько доверял Марку, чтобы предоставить ему полную свободу выбора средств в ситуациях, которые никто пока не в силах был предсказать. Не исключено, что в противостоянии с Олафом придется пойти на какой-то компромисс. Но Марк, к сожалению, к компромиссам не особо был склонен. И это могло стать серьезной проблемой как для предстоящей миссии, так и вообще.
– В общем, шеф, давайте так. Вы оставайтесь тут, поскольку этот транспортер нам по всем параметрам подходит, а я соберу группу.
Он выбрался из люка, а Рик Соло перебрался в отсек транспортера и устроился в ближайшем к кабине кресле. Марка не было около десяти минут, а вернулся он в компании еще двух спасателей. Каждый тащил на плече тяжелый бластер, но этим арсенал группы не ограничивался, Марк распределил между всеми еще легкие малокалиберные излучатели плазмы.
Самостоятельно забравшись в кресло пилота, командир спасателей качнул ручку управления, после чего «Сколопендра» малым ходом покинула ангар, а затем и периметр базы. В общей суматохе еще не полностью окончившегося боя на один из проехавших транспортеров никто не обратил особого внимания, да и никому не было дела до этого – сотрудники контингента больше волновались о собственной безопасности, не понимая толком, что произошло и чем оно чревато.
Покачиваясь в кресле на неровностях, по которым пролегал регламентированный для перемещений путь, Рик понимал, что утром придется сделать какое-то официальное заявление. Просто не получится его не сделать. Но каким оно будет, полномочный представитель пока не представлял. Хотя общение с Марком само собой обкатало неплохую версию о сумасшедшем ученом, решившем пойти против Империи, но для общего пользования ее тоже следовало немного подкорректировать. К тому же многое, очень многое зависело от начавшегося рейда. От текущей обстановки на базе «А-3» придется «плясать» в любом случае, а вот в остальном можно будет поимпровизировать в разумных пределах.
Марк гнал «Сколопендру» вперед почти на дневной скорости. Вид у него был напряженный. На ходовых мониторах изгибался, подобно огромной змее, узкий хребет между холмами, расположенный выше зоны тумана. Путь лежал по нему. Ночью тут все выглядело совсем уж нечеловеческим. Одни насекомые чего стоили… Вообще, при всем многообразии видов на Асуре насекомых тут, в привычном человеку понимании, было немного, меньше десятка видов. И все они ярко светились в темноте. Точнее, не они сами, а живущие на них микроскопические паразиты.
И вот по ночам инстинкт выгонял довольно крупных, с ладонь, жуков из джунглей на вершинах холмов и гнал вниз, ближе к зоне тумана. Они двигались колониями невообразимых размеров, похожих то ли на подсвеченные воздушные течения, то ли на бесконечно длинные шлейфы светящегося дыма. С холмов вниз стекали струи зеленоватого сияния, а из затянутых ядовитыми испарениями долин поднимались такие же густые шлейфы кроваво-красного свечения. Насекомых было такое количество, что казалось, будто транспортер продвигается не по поверхности планеты, а где-то в космосе, через густые рукава светящейся звездной пыли.
Проделывать путь с вершины вниз у насекомых был свой резон – достигнув зоны ядовитого тумана, сонмы жуков ныряли в него на несколько секунд, а затем, опьянев от токсинов, взмывали вверх. Для них такая процедура была не то чтобы безопасна, многие насекомые гибли, потеряв ориентацию в пространстве, но все же пережить ее можно было. А вот для паразитов такие ядовитые ванны были смертельны. И алый цвет, которым светились жуки, возвращавшиеся в джунгли, был цветом предсмертной агонии крошечных клещей.
Зрелище перетекающих через хребет огненных рек завораживало, скорее даже гипнотизировало. Двое спасателей в отсеке и сам Рик молча пялились на ходовые мониторы. Разговаривать не было ни малейшего желания. Шлейфы огня извивались, перекручивались, сливались, смешивались, разбегались. Такова уж особенность человеческого восприятия – в любом хаосе пытаться найти подобие порядка. Так глаз в хаосе кучевых облаков находит знакомые очертания, а в пятнах на старой стене нет-нет да увидит то лицо, то древнего ящера, то цветок, то еще что-нибудь.