В карстовых пещерах

Иванов Валентин Дмитриевич

– Товарищи геологи? Из Москвы? Добро пожаловать, ждем, ждем! Будем знакомы. Я - Куржаков Сергей Семенович.

На некрашеном сосновом столе был развернут генеральный план строительства. Новгородцев сначала сам хотел дать пояснения, но уступил изыскателю, встретившему группу. Куржаков водил указкой по чертежу:

– Вот отсюда подходит заводская железнодорожная ветка, - говорил он, указывая на юго-западный угол плана.
– Здесь расположатся главные корпуса завода. Это - место теплоэнергоцентрали. По этой линии разместятся химические цехи номер первый и так далее до пяти...Дальше...

Здесь жилые массивы...

Покончив а размещением сооружений, Куржаков перешел к освещению грунтовой обстановки:

– Хотя высотных зданий у нас и нет, кроме энергоцентрали, но цехи длинные, много тяжелого оборудования с большими динамическими нагрузками на фундаменты. Требуется надежное основание для фундаментов. Мы в карстовом районе. Естественно, предстоит нарушение и режима поверхности вод, как это обычно в период стройки. Однако на знаменитом Уфимском косогоре в 1927 году произошел обвал почти в десять тысяч кубометров именно из-за нарушения этого режима железной дорогой...

Куржаков сделал паузу. Затем его указка снова заходила по чертежу. Куржаков продолжал:

– Вот тут наш шурф попал на пустоту на глубине восьми метров. Тут - мы нашли пустоты при бурении на глубинах в десять и двенадцать метров от дневной поверхности. Я писал об этом авторам проекта, - обратился к Новгородцеву Куржаков.

– А вот здесь и здесь, - указка прикасалась к синим треугольничкам, недавно, за последние две недели, тоже обнаружены пустоты. После этого мы категорически потребовали выезда специальной партии геологов.

– Интересно, очень интересно, - говорил сам себе Карнаухов, глядя на генеральный план завода. Пять синих треугольничков располагались в известном порядке с востока на запад.

– Образцы грунтов говорят о повсеместном распространении мощных слоев известняков, - сказал Куржаков.

– Мы вам писали...
– начал Новгородцев, но его желчно перебил Куржаков:

– Писали! Именно, вы писали! Принять меры к всестороннему исследованию, усилить внимание и тому подобное! Готовые, штампованные фразы. Набор слов. Вот что! Ваши письма ничего не значат. Складываете ответственность и только! Пока занимались перепиской, давно могли бы приехать на площадку!

– Они хотели получить заключение в Москве, - побормотал Царев. А Куржаков, окончательно рассвирепев, нападал на Новгородцева:

– Вы же поймите, строители уже тянут на площадку! Скоро они окончат ветку и дадут первый паровоз на стройку. Поступает строительное оборудование, экскаваторы. Через месяц, - в этом году ждут ранней весны, - строители хотят начать рыть котлованы. А мы? Ведь мы должны подтвердить окончательную привязку объектов по реперам! Вы писали - усилить внимание. Как? Всю площадку истыкать шурфами, в тысячах мест бурить? На два года затянуть изыскания? Так, что ли?

Новгородцев растерянно молчал. Он достал папиросу, сломал спичку и никак не мог закурить.

3

Еще ночью ходил между домами ветер, затевая злую игру с острыми пушинками сухого снега. Утром, на рассвете, сильно курились закраины крыш. Ветер с минуты на минуту все свежел и уже нес снежную тучу. Он тащил ее низко, по самой земле, бросал в лицо снег, заметал дороги, доверху заваливал овраги и превратил день в ночь.

На подъездных путях заводов и новостроек забегали хлопотливые снегоочистители. Нужно было торопиться и ни на минуту нельзя было прервать работу, так как на глазах рельсы тонули в снегу.

По шоссейным дорогам гусеничные тракторы волокли тяжелые снеговые плуги, треугольники из толстых бревен и стали. Они сметали в стороны снег, и дороги уходили все ниже и ниже, превращаясь в глубокие траншеи.

Было тихо только в самой глубине лесов. Там ветер, разрезанный вершинами, укрощенный, терял свою злобную силу. Освобожденные, тихо падали вниз рои снежинок, цеплялись за ветки и стволы, ложились одна на другую и копились. Упругая сила деревьев боролась с нарастающим грузом, и опускались к земле отягощенные лапы.

Ответственное время для паровозных бригад. Нужно правильно читать изменчивый язык светофоров автоблокировки сквозь мечущийся потоп белых хлопьев. Нужно не выпасть из графика. И мимо маленькой железнодорожной базы Толманово, и мимо прирельсовой базы строительства в смерчах снежной пыли неслись, не теряя скорости, поезда.

– Сколько же времени может длиться пурга? День, два или три? Или неделю? такие вопросы задавали друг другу участники экспедиции. С этими же вопросами они обращались к Куржакову. Но у того была своя забота: а что делается на площадке, в тридцати километрах от станции? Время-то идет, шурфы засыпаны снегом, работы стоят...

В марте бывает и снежно, и ветрено в Башкирии. Бураны затягиваются надолго. Это хорошо знали Карнаухов и Царев. Их детские годы прошли на берегах Белой.

В вынужденном бездействии товарищи строили планы на будущее. Во что бы то ни стало нужно постараться исследовать карст снизу. Это единственный способ быстро отдать себе отчет в том, что происходит под землей. Только так можно дать строителям правильный, скорый ответ. Потерявший самоуверенность Новгородцев прислушивался к разговорам геологов и старался войти в общий тон.

На западных склонах Урала почва промерзает на глубину почти двух метров. В лесах глубина промерзания почвы меньше, но и оттаивает она в затененных местах более медленно, чем на открытых. В начале весны вода сбегает по поверхности. В апреле, по мере оттаивания толщи, вода проникает вниз и вслед за поверхностным наводнением следует глубинное, подземное. Карст начинает получать воду, и разведка в нем затрудняется, становится небезопасной.

Карнаухов рассказывал:

– В тридцати трех километрах от Триеста находится мало исследованная, почти вертикальная карстовая труба, носящая название бездны Бертарелли или грота делля Марна. В августе 1925 года туда направилась группа исследователей. Они опустились уже на глубину четырехсот пятидесяти метров, когда начался ливень. Конечно, будь дело у нас, люди смогли бы получить прогноз и выбрать лучшее время... А там? Словом, в бездну хлынул поток воды со всей долины. Двоих смыло, они погибли неведомо где, их тела не нашли. Остальных извлекли с трудом через сутки. Такие-то дела...