В когтях тигра
Шрифт:
– Значит, вы воспринимаете меня как экзотику в возрасте? Я правильно вас понимаю, Анжелика?
Терпкий аромат одеколона, неизвестно как сохранившийся со вчерашнего вечера до утра. Прищуренные глаза, в которых читалась угроза, и тени от ресниц на смуглых скулах.
– Нет! – Я эмоционально взмахнула руками и отвела взгляд, чувствуя, что сердце начинает стучать быстрее. – Давайте проясним ситуацию, – взять себя в руки получилось с трудом, – я вас никак не воспринимаю. Только, пожалуй, благодарна за спасенную жизнь. Так что не нужно претензий, а то, что полвуза сходит по вас с ума… – Я сморщилась, заметив, как поползли вверх его брови. – Вот не нужно делать вид, будто вы не в курсе и хотя бы немного
– Предполагал, и виной тому моя харизма и неземная красота. – Видимо, разговор был Ком Хену неприятен, и он решил перевести его в шутку.
– Ну, не без этого, – послушно согласилась я и отвернулась к окну, чувствуя, что руки дрожат. Разговор получился какой-то излишне интимный. А я этого не хотела. Предпочла бы все оставить так, как было до сегодняшнего утра. Мне не хотелось личных отношений с преподавателем, а сегодняшняя ночь, растрепанные волосы, усталость во взгляде, немного мятая футболка под дерзкой кожаной курткой и разговор о его харизме – все это выходило за рамки делового общения, поэтому пугало.
Всю дорогу я просидела молча. Разглядывала за окном пролетающие по лужам грязные машины; людей, которые прятались под капюшонами, так как морось – это не дождь и открывать зонт бессмысленно.
Ехать с Ком Хеном было комфортно. Он вел машину несколько агрессивно, но уверенно. Это мне импонировало. В пробке молодой человек лавировал, перестраиваясь из ряда в ряд, но при этом умудрился никого не задеть и не подрезать. Так можно было бы кататься вечно, к тому же на улице погода выдалась по-осеннему тоскливая, а внутри салона было тепло и уютно, а еще пахло кофе и немного корицей.
– Анжелика, – сказал Ком Хен, притормозив у станции метро, от которой до университета оставалось всего ничего – пара кварталов, – думаю, не нужно говорить о том, что распространяться о случившемся ночью не стоит. Вас не поймут и не поверят. Не создавайте лишних проблем. Хорошо?
– Я так сильно похожа на дуру? – Стало немного обидно. – Сами посудите, чем это чревато! За россказни о вонгви меня упекут в сумасшедший дом, а если прознают, что вы у меня ночевали…. – Я закатила глаза. – Так и вообще четвертуют в женском туалете. Не беспокойтесь, даже не взгляну в вашу сторону и буду молчать как рыба. От этого всем будет только лучше.
– Вот и хорошо! – В голосе мужчины прозвучало облегчение. Неужели он и правда переживал, что я начну болтать? – Сегодня у меня нет пар, поэтому постараюсь поискать информацию о пинё, а завтра расскажу вам, что выяснил. У меня есть некоторые подозрения и соображения по поводу случившегося, но кое-что стоит уточнить. Я слишком привык жить обычной жизнью. Многое упускаю.
Мне вдруг сильно захотелось узнать, а какая у него была другая жизнь? Чем он занимался и почему все решил бросить. Ведь, судя по машине, он заработал на нее в той, прошлой жизни, или, быть может, правы были девчонки, которые говорили о помощи семьи? Я знала, что не получу ответов, поэтому спросила о том, что меня волновало в первую очередь:
– А как мне себя обезопасить? Вдруг эти твари вернутся снова. А они ведь вернутся, правильно я понимаю?
– Не думаю, что все произойдет так быстро, – задумчиво отозвался Ком Хен и нахмурился. Между темными густыми бровями пролегла складка. – Их хозяин, скорее всего, далеко. Ему понадобится время для того, чтобы понять, что произошло, и предпринять какие-то действия. К тому же мы с вами договорились – пинё какое-то время побудут у меня.
Я кивнула. Подобный разговор был еще ночью. Мне самой хотелось избавиться от заколок. Не совсем, но хотя бы до тех пор, пока не разберусь, что к чему. Сейчас с ними было опаснее, чем без них.
– Вонгви сначала полетят туда, где находится артефакт, –
– То есть, схарчив вас, они все же вернутся за мной? – Я сочла нужным уточнить волновавший момент.
– Не переживайте, со мной не так-то просто справиться.
– Да заметила уже! – буркнула я и выбралась из машины в холодную муторную хмарь осеннего утра. Визитку с номером телефона, которую дал Ком Хен, я запихала в маленький внутренний кармашек сумки.
Дождь почти прекратился. Осталась только бесконечная унылая морось, сквозь которую я довольно бодро добежала до университета. Этому способствовала легкая куртка, в которой было ощутимо холодно. Я накинула на голову капюшон и мчалась, перескакивая через лужи. По сторонам не смотрела, никого не замечала и обращать внимание на окружающих стала, только оказавшись на территории университета. Тут было много знакомых. Приходилось здороваться, отвечать на извечный вопрос «Как дела?» и уверять, что все отлично. На крылечке я замерла. Спиной ощутила чей-то настороженный взгляд. Сложно сказать, как я его почувствовала, но повернулась, безошибочно определив, кто именно на меня смотрит.
Группа студентов по обмену из дружественной Кореи держалась кучкой и обособленно, чуть в стороне от всех остальных. Я всегда с интересом наблюдала за тем, какая у них строгая иерархия, которая сформировалась с первых дней обучения. Они словно интуитивно выбирали себе вожака, а тот в свою очередь формировал ближайший круг – элиту. И сейчас студенты, словно журавли, замерли клином – впереди невысокий худощавый парень с длинной челкой, падающей на один глаз, остальные на шаг сзади. Именно «вожак» пристально смотрел на меня. Даже улыбнулся и зазывающе махнул рукой, но я не обратила внимания. Нет уж! Хватит на сегодня азиатов. С одним бы разобраться. Я бросила взгляд через плечо уже в дверях и с удивлением заметила, что парень-кореец провожает меня отнюдь не заинтересованным или дружелюбным взглядом. Интересно, с чего бы это? Я вроде бы ничего плохого не сделала. Или обиделся на откровенное игнорирование.
Впрочем, этот эпизод быстро вылетел из головы, так как в университете меня ждал совсем неласковый прием. В коридоре перед аудиторией собралась вся наша корейская подгруппа. Точнее, та ее часть, которая сходила с ума по Ком Хену. Впереди, уперев руки в боки, стаяла Ленка. Ее немаленькая грудь не помещалась в узкой черной кофточке с неприлично большим вырезом. Староста злобно щурила ярко накрашенные глаза. Взглянув на лица остальных девчонок, я поняла, что сейчас меня ждет неприятное выяснение отношений. После бессонной ночи – это последнее, чего бы мне хотелось. К тому же я была уверена, что вчера мы все решили. Но, похоже, за ночь Ленкино настроение успело поменяться. И сегодня староста готовилась выйти на тропу войны, а воевала Лена самозабвенно, отдаваясь этому процессу всей душой, впрочем, как и любому другому делу.
– Романова, ты наглая стерва! – начала она угрожающим шепотом и сделала шаг вперед.
– С чего такой ласковый прием? – поинтересовалась я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Хотя я не чувствовала себя ни уверенной, ни спокойной. Стоило неимоверных усилий не попятиться от напирающей старосты. Моя жизнь и так за последние сутки оказалась богата на неприятные события. Поругаться со всей подгруппой из-за глупости не хотелось.
– А то сама не знаешь! – пискнула из-за Ленкиной спины худенькая, похожая на серую крыску Света. Вот уж кому внимание Ком Хена не грозило совершенно точно. Света была откровенно несимпатична и обладала дурным нравом, но не теряла надежду и являлась одной из самых упорных воздыхательниц. Возможно, потому что не отвлекалась на других парней. Она все равно не представляла для большинства из них интереса.