В любовь не играют
Шрифт:
– Если бы вы только знали, чего этот человек мне наговорил.
– Ты должна верить нам, – снова попросил Андрей.
– Действительно, я прошу только время. И… Пожалуйста, отвезите меня в салон.
До назначенного места мы доехали быстро, я всю дорогу вертела головой по сторонам, пытаясь узреть что-то важное, касающееся меня, но, увы, такого там не нашлось, из-за чего я с горечью подавила слезы и прикрыла глаза. Если Иван – правда, мой мужчина, мне бы не хотелось, чтобы он видел мои мучения и переживания, поэтому я старалась
Когда мы вошли в салон, на меня уставились три пары глаз: Марк и Алиса, мастера этого салона, и девушка Наташа, как меня тут же оповестили, моя подруга с детства. Эта прекрасная, милая девушка, не медля и секунды, с визгом: «Дашка, ну, наконец-то, ты вернулась!» кинулась меня обнимать, щебеча при этом всякие глупости.
– Наташа, – позвал ее Ваня. – У Ласточки... амнезия, – с некой заминкой добавил он, опуская глаза в пол.
– Черт! Но, Даша, ты же вспомнишь все, правда? – с болью в глазах отозвалась подруга.
– Я… По крайней мере, я надеюсь на это. А сейчас извини, я бы хотела посмотреть это помещение, эту часть своей прошлой настоящей жизни.
Наташа кивнула, отошла в сторону, а я смогла пройти к своему кабинету, как только Андрей указал рукой, в каком направлении мне двигаться.
Окружающее не казалось мне знакомым, ни люди, находящиеся в этом салоне, ни само место. Все было чужим, далеким и неизвестным. Только вот почему-то я надеялась, что если увижу одну знакомую вещь, вспомню, если не все, то хотя бы самую малость. Но, увы, чуда не произошло, и моя память по-прежнему пуста. Единственное важное, что я открыла для себя – у меня есть брат, родной, и самый настоящий. Андрей.
Что насчет Вани, так он говорит, что я его девушка. Но разве могу я снова так обмануться, и поверить незнакомому мне мужчине. Могу ли я позволить себе снова ошибиться? Если Андрей действительно мой брат, он бы не позволил этому парню меня обманывать. Возможно, у меня есть шанс? Шанс на мое будущее.
– Здесь ты работала, Ласточка, – отозвался Иван, указывая на парикмахерское место.
Я подошла к столику и окинула взглядом рабочие принадлежности и инструменты. Ничего не было мне знакомым, что могло бы напомнить прошлое, но одно все же привлекло мое внимание…
– А это ты, – он указал на фотографии, висевшие на стене. На них была я, стоявшая с кубком на одном снимке, и сидящая на мотоцикле – на другом.
– Значит, я не падала с лестницы…
– Ты не падала с лестницы, это было падение с мотоцикла во время гонок.
– Но за что?
– Для Николаева ты ком в горле, – в который раз за день я вскинула голову, пытаясь разглядеть эмоции на лице Ивана, который прошел в кабинет вместе со мной. – Во всех заездах ты, если и не занимала первое место, то просто побеждала Владимира, и его это до безумия злило. Маленькая и хрупкая девушка все время утирает нос мужику.
– Невероятно, – вполголоса возмутилась я. – Что с этим местом? – указала рукой на
– Ты обожаешь эту работу, и у тебя всегда было много клиентов, которые ни к кому другому не хотели записываться, кроме тебя. Также у тебя было несколько семинаров, ты обучала молодых студентов.
– Я так хорошо делала свою работу?
– Более, чем…
– Я хочу попробовать, можно?
– Пойдем.
Мы снова вернулись в зал, где продолжала кипеть работа. Мастера делали свои дела, не отвлекаясь и не переглядываясь, и все здесь было слаженно и спокойно.
Иван подошел к девушке у стойки и о чем-то ее попросил, и уже через несколько минут мне предоставили рабочее место со всеми инструментами и манекеном. Попросив ребят оставить меня одну, изначально я уселась в кресло, прикрыв глаза и снова считая до десяти. Собравшись с силами и мыслями, я потянулась к столу за расческой с частыми зубьями и, взяв ее в руки, тут же ощутила себя на своем месте. Пальцем провела по обушку и крепко сжала в руке. Дальше были ножницы. Я знала, как нужно правильно взять их в руку, продев большой и безымянный пальцы в кольца, и тут же, словно зная эту тему, я пару раз пощелкала ножницами, проверяя их скольжение. Они были идеальными.
Поднявшись с кресла, я подошла к манекену и, едва решив провести расческой по волосам, молниеносно отбросила инструменты в сторону, которые теперь не будут профпригодны, и вмиг направилась в сторону выхода.
В моей голове роились куча ненужных мыслей и страхов, и ни одной зацепной ниточки, ничего, связывающего меня и Ласточку. Выбежав на улицу, я уселась на скамейку, в том самом месте, где познакомилась с Иваном, и, уперев локти в колени, склонилась, прикрываясь от внешнего мира, сжимая до боли голову, зарываясь в пучину страха.
Я ведь, как только впервые прошла к столу, уже знала, как называются все эти парикмахерские инструменты, все причудливые бутылочки и зажимы, но стричь – это выше меня. Я не смогла, и не потому, что не захотела, я просто не знала, как это делать.
– Даша, – где-то на задворках разума услышала я, но поднять голову так и не смогла. – Милая, прошу, не огорчайся. Мы что нибудь, придумаем, я обещаю тебе.
Я почувствовала легкое касание его руки к моим волосам, успокаивающий шепот и ласковые слова.
– Я пытаюсь, я очень хочу, но у меня ничего не получается…
– Нам просто нужно время, моя любимая Ласточка.
– Это так приятно звучит, – я слегка улыбнулась, посмотрев ему в глаза.
– Ты всегда была ею.
– Ласточкой? – переспросила я.
– Любимой, – нежный ответ, и теплое прикосновение руки к руке.
Домой мы вернулись, когда уже стемнело, и вдвоем. Андрей же уехала к семье, пообещав мне познакомить меня со своей беременной женой Евой и дочуркой Маришкой, а я же, в свою очередь, узнавала, что у меня все больше и больше родственников, что, несомненно, радовало.