В Маньчжурских степях и дебрях(сборник)
Шрифт:
И потом, куда его ведет человек в куртке?
Он говорит: «пойдем ко мне»… Стало-быть, он тут живет где-нибудь недалеко… А кругом лес, тайга…
Петька вспомнил про нож, который он всегда держал за голенищем.
Но он не вынул ножа.
Он чувствовал себя совсем беспомощным… Отчаяние опять охватило его… Слезы навертывались на глаза…
Ему хотелось бросить человека в куртке, убежать от него. Но он продолжал идти за ним, глотая слезы и плохо видя за слезами, куда он идет…
А человек в куртке все бормотал что-то про себя глухо и невнятно, плевался и крякал. И все шел, шел. Все дальше, дальше, перепрыгивая через пни, через повалившиеся деревья, через колдобины и рытвины.
IV
— Ну, вот и дома!..
Человек в куртке остановился и оглянулся на Петьку.
— Я тут живу… да… Тут у меня землянка… Петька напрасно искал землянку. Как и раньше, кругом него было непроходимая чаща кустарников.
Человек в куртке раздвинул ветки густого орешника и шагнул вперед.
Согнувшись потом и все продолжая придерживать руками ветки орешника, он крикнул:
— Сигай сюды!
Затем выпустил ветки и спрыгнул куда-то вниз.
Петька слышал, как глухо стукнули его сапоги… Он тоже нагнулся, развел ветки и увидел прямо перед собою высокий бугор, сплошь заросший диким виноградом.
Аршина полтора кверху бугра чернело четырёхугольное отверстие, очевидно, вход в землянку.
Чтобы земля не обваливалась, в эту узенькую мрачную дыру была вставлена деревянная рама, сколоченная из толстых деревянных брусьев оструганных довольно чисто.
Дверь отворялась внутрь…
— Сигай, сигай! — крикнул опять человек в куртке, показываясь в полумраке входа по грудь. Затем он схватился руками за порог и высунулся немного из своей берлоги.
— Эй, молодчик!..
И закивал Петьке головою.
Губы его расплылись в улыбку.
— Сигай, не бойся!..
Внутри бугра раздалось глухое урчанье…
Человек в куртке скосил глаза и крикнул грубо:
— Ну, ты! Эй!..
И застучал внизу ногой…
Затем он опять обратился к Петьке:
— Иди, говорят тебе…
— А это у вас что там?
Подняв над головой руки, Петька держался за ветки и чуть-чуть колыхал ими.
На человека в куртке он смотрел недоверчиво и мялся на месте.
— Медведь, — сказал человек в куртке, — только он ручной и совсем вроде как собака.
— А как бросится?..
— Не бросится…
Что-то темное, косматое появилось рядом с человеком в куртке… Рядом с его руками на порог легли две лапы… Лапы заскребли по порогу. Послышалось кряхтенье…
Петька видел, как толстые когти вцепились в край порога…
— Пошел на место! — крикнул человек в куртке. — Ну! говорят тебе…
Когти разжались, лапы сползли с порога…
— Пошел, пошел!..
Петька шагнул вперёд и остановился.
— А у вас там темно?
— Чего темно! У меня окно…
— И он не тронет?
— Сказал, не тронет!.. Он меня боится.
Петька, наконец, решился…
— Ладно, — сказал он, — пустите.
И совсем близко подошёл к порогу.
— Пустите. Прямо сейчас вниз?
— Прямо вниз; тут три порожка.
Продолжая держаться руками за порог, человек в куртке откинулся назад… Сразу он пропал в темноте… Только руки его белели на пороге.
Потом он разжал пальцы и гулко стукнул, спрыгнув вниз.
Петька стал спускаться по порожкам. Один, другой; внизу смутно видит третий…
А дальше — тьма…
Пахнет землей, сырой овчиной, дымом…
— Погоди, — слышится голос человека в куртке, — я открою окошко…
Что-то скрипит в глубине землянки.
— О, чорт! — опять доносится снизу его грубый голос. Слышно, как он дергает за веревку: веревка глухо звучит отрывистым, гудящим звуком.
— О, чтоб тебя!..
Опять гудит веревка, еще резче.
Человек в куртке кричит снизу:
— Забухло, чтоб его!
И вдруг блеснул свет…
Землянка осветилась сразу…
Прежде всего Петька увидел хозяина землянки. Он стоял посреди землянки с головой, поднятой кверху, держа в левой руке веревку, спускавшуюся с потолка.
Сейчас же он бросил веревку и повернулся к Петьке.
— Теперь видно?
— Видно…
Петька глянул кругом и потом вниз. Ступеньки обрывались сразу, круто… От последней ступеньки до полу было около аршина.
— Ну, прыгай!
Петька спрыгнул…
Что-то завозилось в глубине землянки в углу около сложенной из сырцового кирпича маленькой в роде кухонной плиты печки.
Там было темно…
Только стенка печки едва заметно белела с одного края.
И вдруг по краю печки неясно проползла какая-то тень, и затем в освещенном пространстве показалась большая голова с острыми ушами и короткой острой мордой…
Человек в куртке сделал свирепые глаза и крикнул, круто повернувшись к печке:
— Васька!.. Ну!
И топнул ногою…
Голова скрылась.
— Это он? — спросил Петька.
— Он…
И, подняв руку, человек в куртке погрозил указательным пальцем в угол около печки.
— Я т-тебя, каналья!..
— Молодой он?
— Три года…
Человек в куртке подошел к выходу из землянки и запер дверь, подперев ее толстым дубовым колом.
V