В мире, где нет тебя
Шрифт:
Мужчина в белом сел рядом со мной, с инструмента полился грустный гимн. Его игра – перевоплощение сущности, трансформация души в мелодию. Волшебство. Уже через мгновенье я начала играть вместе с ним. Теперь ощущение было иное – он и я – единое целое. Он мое прошлое, мое настоящее, мое будущее… Кто же он?...
…Я лежала с закрытыми глазами на воде, покачиваясь на волнах. Просто лежала, отдавшись водной стихии. Он продолжал играть на рояле, присматривая за мной с берега. Удивительно, смущение пропало, обнаженность больше не жгла стыдом.
Только
Настигнув, я взяла его горячие ладони в свои холодные. От переплетения пальцев мое тело опять пронзила сильная энергетическая дрожь. Я инстинктивно закрыла глаза и крепче прижалась к его груди. Подняв голову, хотелось взглянуть в глубокие глаза, но ничего так и не увидела – волшебное сияние затмило их.
- Какой оттенок таят твои глаза? Скажи мне…
- Сегодня они у меня цвета неба с искринкой солнца.
- Это значит голубые?
- Это значит задумчивые…
- Как тебя зовут?
- Тебя – Машей, малыш!
- Скажи мне хотя бы имя…
- Нет…
- Ну, пожалуйста!
- Если ты захочешь, - сама увидишь! Ищи ответ внутри себя!
Я крепче прижалась подбородком к его плечу. Появилось смутное предчувствие, что скоро наступит пробуждение. Так и случилось…
- Вот и все, маленькая. Мне пора. Надеюсь, тебе понравилось?...
- Я хочу остаться с тобой!
- Нельзя… Сладких снов, милое чудо!
Он нежно прикоснулся губами к моей щеке. Еще миг и мужчина в белом растворился в лиловом тумане.
Я открыла глаза и посмотрела на часы – 7.07; пришел новый день.
1 марта 200Х года (понедельник).
И кто придумал эти первые пары?...
Удивительно, выехав из дому с запасом – я приехала в alma mater на пол часа раньше. Что ж, во всяком случае, будет, чем заняться! В актовом зале стоит – огромный старинный рояль. С опаской дернула дверную ручку. «Хмм…Вот и отлично. Не заперто», - обрадовалась я. Войдя, попыталась зажечь свет, но, кажется, с освещением что-то случилось, и помещение продолжало утопать во мраке. «Ну и чудно…» - смирилась я.
– «Так даже романтичнее».
Я с трудом забралась на сцену, нащупала стул, села и медленно открыла крышку инструмента. Пару минут глаза привыкали ко тьме, пальцы хаотично забегали по клавишам. Я начала играть грустную, но до боли красивую мелодию. Как будто озарение снизошло на меня – безупречны и чисты были аккорды, несмотря на то, что я полностью отдалась чувствам и играла во мраке.
«Маш, может быть, ты промахнулась с выбором профессии? Кажется, на рояле ты играешь гораздо лучше, чем в этюдах…» - с иронией подумала про себя.
Звуки наполняли актовый зал, разливаясь между красным бархатом кресел. Время поглотило мое
Вдруг в зрительном зале между кресел услышала тихий шорох.
- Кто здесь? – испугано произнесла я.
Никто не ответил.
«Видимо, показалось», - успокоившись, я начала играть иную мелодию, грустную, но безумно красивую. Прозрачные, как хрусталь ноты оседали в пространстве в виде гармонии. Вдруг в глаза больно ударил свет. Он был слишком ярким, ослепляющим. Наверное, кто-то из техперсонала университета починил освещение.
- Мамочка! – прошептала я в изумлении. Возле входа устрашающе мелькнула огромная черная тень. Она зловеще исчезла в мгновение ока. Единственное, что я чувствовала – это животный страх: руки, ноги, даже мой язык не слушали здравого смысла.
Что это было? Немного опомнившись, я схватила свою сумку и быстро направилась к выходу. Внезапно свет опять погас. Я замерла в плохом предчувствии. Комната во мраке больше не казалась уютной. Еще миг и я бы с ума сошла. Наугад пробираясь между кресел, я побежала к выходу, но в дверном проеме споткнулась и с шумом полетела в коридор.
Сама того не ожидая, я оказалась в объятиях…Дмитрия Исаева. Он подхватил меня на лету, не дав разбить челюсть о стену. Крепко прижав меня к своей груди, он беззаботно и весело смеялся. О, Боже, его аромат сводил с ума. Этот парфум…Такой опьяняющий…
- Машенька, это ты на мою лекцию так спешила? – улыбаясь, молвил преподаватель.
«Откуда он знает мое имя? Странно…» - я заподозрила что-то неладное.
Дмитрий все еще держал меня в своих объятьях.
- У тебя испуганные глаза. С тобой все в порядке? – заботливо произнес он.
- Да…Да… Все в порядке. Просто там, в зале я увидела что-то странное… А потом свет погас…Вот я и бросилась к выходу… А потом…
Он с ласковой насмешкой смотрел мне в глаза. Наконец, опомнившись, я легко выскользнула из его рук и подняла сумку.
- Спасибо! – искренне пробормотала Исаеву.
- Так, ты идешь ко мне, не так ли? – он лукаво подмигнул.
Мое лицо залилось краской.
- Простите…Что?...
- Я спросил, идешь ли ты ко мне на лекцию, Маша?
- А…Да, конечно.
Мы вместе шли по коридору. Вокруг мелькали сонные фигуры студентов. Исаев первый нарушил затянувшееся молчание.
– Мария Виноградова, гений. Почему Вы, деточка, не любите мой предмет, а?
Я покраснела еще больше. Как стыдно…Его слова застали врасплох.
- Извините, Дмитрий…Сергеевич, я была не в духе, поэтому и написала тот бред. А насчет предмета, то Вы – правы… Я не люблю религиоведение. Но это не мешает мне знать все догматы христианства и разветвления буддизма.
- Маша, ты не веришь в Бога!...А это важнее догматов христианства и новых школ буддизма, - грустно произнес он.