В моей смерти прошу винить… (сборник)
Шрифт:
«Это конец», – подумала Наташа и упала на колени.
Твари накинулись на беспомощную жертву. Они тянули ее за волосы. Кто-то схватил за руку. Чьи-то ногти больно впились в кожу.
Наташа сопротивлялась, но уже не так отчаянно. Кто-то больно сдавил правую грудь. Наташа начала брыкаться.
Она даже не сразу поняла, что происходит. Девушка подумала, что ей это показалось. Что-то сверкнуло над головой. Затем она снова увидела тоненький волосок, блеснувший в черноте неба. Следующий звук не мог не порадовать. Громкие раскаты грома пронеслись
Наташа села и посмотрела на убегающих.
– Ну, и кому теперь конец?! – крикнула она и засмеялась. Истерический хохот сменился плачем. Потом Наташа подняла голову вверх. Дождь смывал с лица слезы облегчения.
– Спасибо, Господи!
Дождь закончился. Небо прояснилось. Рассвет порадовал Наташу не меньше, чем избавление от тварей. Она сидела на остановке и смотрела прямо перед собой. Тоненькие ручейки убегали с дороги в кювет. Машины проезжали редко. Ни одна из них не остановилась. Людей отталкивал вид Наташи. Первый автобус на Калугу будет в семь. Ничего. Главное, что та бесконечная ночь позади. А при свете дня Наташа готова ждать хоть сутки. Погорячилась. Сутки она не готова ждать. Ей очень хотелось домой и спать.
Наташа дрожала от напряжения и холода. Где-то запела ранняя птица. Мысли путались, спотыкались друг о друга. Воспоминания об этой ужасной ночи бесконечно прокручивались в голове.
В 7:00 подъехал автобус. «Пазик» с шипением открыл двери. Наташа на автомате поднялась по ступенькам и села сразу у входа.
Кроме нее в автобусе было еще три пассажира. Две женщины и старик с палочкой. Автобус тронулся. Наташа села удобней и закрыла глаза.
Мне никто не поверит! Потому что я сама себе не верю! Такое не может произойти с человеком!
Вдруг Наташа вспомнила о тетради ветеринара. Пощупала пояс. Так и есть! Либо тетради никогда не было, либо…
Я могла ее потерять, когда раздевалась. Даже если все это и было, доказательств у тебя нет.
Автобус качнулся и остановился. Что-то капнуло Наташе на руку. Она открыла глаза. До этого дремавшие пассажиры смотрели на нее. Водитель тоже повернул голову. У всех четверых из уголков рта текла слюна.
Громкий вопль нарушил тишину утра. Еще сонная сорока вспорхнула с ветки.
Блокнот
Костя заметил девушку с блокнотом еще на «Рязанском проспекте». Она не спеша шла по вагону, вглядывалась в лица людей, около некоторых останавливалась, что-то записывала в огромную записную книжку, потом снова продолжала свой путь. Худая девушка была одета в какой-то балахон, который смотрелся на ней уж очень зловеще. Бледное лицо и выступающие скулы дорисовывали образ приведения, прилетевшего с того света, чтобы напугать людей.
Костя улыбнулся собственным мыслям. Если бы девушка и его мысли пришли к нему в ночное время, он не был бы так весел. По мере того как девушка с блокнотом продвигалась по
«Она идет ко мне», – подумал Егоров.
Мурашки пробежали по спине. Девушка-привидение приближалась. Костя вжался в стенку между вагоном и кабиной машиниста и закрыл глаза. Он попытался отвлечься на другие мысли, но это выходило плохо. Егоров подумал о предстоящем собеседовании, о свидании с Ксюшей.
«Она красивая. Немного худощавая… Худая! Черт!»
Девушка в балахоне была худой. Костя открыл глаза. На него без всякого стеснения смотрела странная пассажирка. Очерченные синими кругами глаза на бледном худом лице казались просто огромными.
Девушка посмотрела сквозь Костю. Он, словно под взглядом удава, боялся пошевелиться. Пассажирка записала что-то в блокнот, снова взглянула на Егорова, кивнула и повернулась к выходу. Испуг, сковавший Костю, постепенно отступал. И уже когда из динамиков объявили станцию «Таганская», Костя смог отлепиться от стены и посмотреть вслед выходящей девице.
«Что она там писала?»
Девушка скрылась в толпе, и только теперь Костя понял, что непременно хочет выяснить все о содержимом зловещего блокнота. Даже жуткий вид владелицы теперь не пугал. Егоров был зол на себя за то, что позволил что-то там писать о себе, и на девушку, так нагло ведущую себя. Он выскочил из вагона перед самым закрытием дверей.
Костя осмотрелся – девицы нигде не было. Он прошелся до эскалатора и тут увидел внизу серый балахон. Пробиваясь сквозь толпу, Костя побежал вниз. Только ему казалось, что он в метре от девушки, как она вдруг куда-то девалась. Потом снова появлялась, и Костя бежал за ней. Девушка перешла с Таганско-Краснопресненской линии на кольцевую. С кольцевой пошла на станцию «Марксистская», а оттуда уже на улицу. Егоров запыхался, перед лестницей остановился, перевел дух и снова побежал. Несмотря на то что девушка с блокнотом шла, она всегда была на пару метров впереди Кости.
Поднявшись наверх, Егоров увидел девушку, стоящую немного дальше троллейбусной остановки. Он побежал к ней. И тут случилось то, чего он добивался последние минут пятнадцать, она заметила его. Девушка посмотрела на него своими страшными глазами, почти так же, как и в вагоне метро, но сейчас Костя не увидел той бесцеремонности. Сейчас в ее бездонных глазах читался страх.
Егоров подбежал к ней и схватился тетрадь.
– Покажи, что ты там пишешь.
– Что вам нужно?! Я буду кричать!
– Покажи!
Костя потянул блокнот на себя. Девушка, несмотря на худобу, не уступала в силе Егорову. В пылу борьбы они не заметили, как оказались на проезжей части. Машины сигналили и объезжали их. Костя еще раз дернул, и девушка осталась без записной книжки. Вдруг Егорову показалось, что девица облегченно вздохнула, улыбнулась и… Огромный черный «Хаммер» подмял ее под себя и выбросил сзади, словно тряпичную куклу. Кто-то завизжал. Костя, прижав к груди блокнот, поспешил к спуску в метро.