В объятиях мечты
Шрифт:
– А поподробней можно?
«Она забыла, что Райлен разорвал помолвку!» – едва не выпалила я. От позора спасла прокушенная губа и сжатые до боли кулаки.
– Нет, поподробней нельзя.
Рэйс хмыкнул, окинул хитрющим взглядом и приступил к завтраку. Я тоже вилку схватила, проковыряла некрасивую дыру в омлете и чуть не подавилась, услышав:
– А как насчет переезда в другие покои?
Если честно, обсуждать этот вопрос не хотелось. Еще вчера, проваливаясь в сон, решила, что возмущаться и предъявлять претензии
– Не стоит. Мне очень нравится сиреневый цвет, – бодро соврала я. И лишь вернувшись к омлету, позволила себе чуточку покраснеть.
Кажется, мой новый почти родственник хотел спросить о чем-то еще, но не успел. В столовую вошел прямой как палка дворецкий.
– Господин Рэйслин, вы просили доставить газеты.
Спустя мгновение на белоснежную скатерть легла стопка типографских листков. Глаза герцога сверкнули нездоровым весельем, а я напряглась. Что еще?
– Светская хроника, – пояснил седовласый и, словно невзначай, всю эту стопку ко мне подвинул.
В Вайлесе газета всего одна – впрочем, больше нашему городку и не нужно. Тут мне предложили по меньшей мере дюжину. Долго сомневалась, какую выбрать, в итоге взяла верхнюю и, пролистав до колонки светской хроники, чуть со стула не упала.
О Богиня!
Половину газетной страницы занимал фотографический портрет. Мой портрет! И мало что цветной, так еще и свежий. Всего полгода тому, сразу после праздника Осени сделанный!
– Откуда?! – ошарашенно воскликнула я.
– Ловкость рук, толика смекалки и чуть-чуть удачи, – отозвался Рэйс.
Герцог был невероятно доволен. Не газетой – собой. Я же смотрела во все глаза, потому что напротив сидел первый (и, вероятнее всего, единственный) представитель высшей аристократии, который действительно гордился столь недостойным поступком, как кража!
Хотя… не единственный. Есть еще один – столь же черноглазый, но в отличие от папочки брюнет!
– Рэйс, вы совершенно несносны.
– Да ладно. – Властитель Даора подмигнул и, кивнув на газету, добавил: – Читай.
Заголовок был более-менее нейтральным – «Воспитанница герцога», а вот дальше… дальше шла полная импровизация.
«Как стало известно нашей газете, – писал журналист, скрытый под псевдонимом Викс Сиятельный, – один из самых загадочных и влиятельных аристократов королевства решил обзавестись воспитанницей. Портрет сей милой девушки вы, дорогие читатели, можете лицезреть выше.
Кто она? Поверьте, наша редакция делает все, чтобы установить личность незнакомки. В настоящий момент ясно лишь одно – девушка обладает выдающимися талантами в области магии. Помимо удивительной красоты, разумеется.
И хотя делать выводы рано, но интуиция шепчет – перед нами портрет будущей хозяйки Даора».
– Ну как? – осведомился герцог.
Я пожала плечами. Статья вызвала смешанные чувства. С одной стороны, приятно, что назвали красавицей, с другой – обидно, что напомнили про отсутствие магических способностей, а с третьей…
– Глупый намек, – пробормотала я.
Рэйс перегнулся через стол, отобрал газету.
– Зато правдивый, – пробежавшись глазами по тексту, хмыкнул он.
– Но ведь люди могут подумать…
Меня одарили лучезарной улыбкой и радостным:
– Привыкай!
– Рэйс, вы не поняли! Они намекают, что между мной и вами…
И снова улыбка, на сей раз снисходительная.
М-да… странное ощущение. Кажется, за восемнадцать лет жизни в маленьком городке, где сплетни – единственное развлечение, должна была привыкнуть. Ан нет, все равно удивляюсь. Особенно собственному спокойствию.
– Райлену это не понравится, – возвращаясь к омлету, сказала я.
Седовласый ответил еще одной улыбкой. Нехорошей – слишком загадочной. А после заявил:
– Сегодня у тебя свободный день. Можешь заниматься, чем вздумается, только на улицу выходить не советую.
– Почему? – удивилась я. И тяжело вздохнула, когда герцог стукнул пальцем по фотографическому портрету.
– Жители столицы не менее любопытны, чем жители Вайлеса. А ты на ближайшую пару недель сплетня номер один.
О да… именно этого мне и не хватало!
Викс Сиятельный оказался не единственным, кто потратил время и чернила на рассуждения о моей персоне. Новость появилась во всех газетах, даже в сельскохозяйственном вестнике. Но мое недоумение было вызвано отнюдь не газетчиками. Меряя шагами гостиную сиреневых покоев, я думала о Рэйсе.
Поведение герцога ставило в тупик. С одной стороны – искренняя забота, с другой – чистое издевательство. Если не присматриваться, можно подумать, будто он не нарочно, но… нет, ошибка исключена.
Все девушки любят наряды, но редкая провинциалка обрадуется внезапному визиту таких персон, как госпожа Куна и мастер Эросит. Да, эти двое знамениты и умеют одевать как никто другой, но совершенно не щадят клиенток. Думаю, рядом с ними даже надменная госпожа Вайя почувствовала бы себя замухрышкой.
Еще девушки любят быть в центре внимания, но сплетни «с перчинкой» способны вызвать восторг только у светских львиц или магичек. Последним не нужно блюсти репутацию, им любой скандал во благо. А для жительницы провинциального городка подобный ажиотаж равносилен прогулке голышом.
И главное – девушки просто обожают намеки на скорую свадьбу, но лишь законченная дура сочтет заселение в «сиреневые покои» за комплимент. Ведь это все равно что чужие панталоны примерить!
Можно сколько угодно ссылаться на мужскую невнимательность и черствость, но Рэйс слишком хитер, чтобы не понимать, что творит.