В объятиях ветра
Шрифт:
Вдруг он услышал слабый шум. Его рука машинально потянулась за револьвером, висящим на бедре, и Мэтт, как тень, проскользнул за ствол дерева. Он достал из кобуры свой кольт и зарядил его. Снова послышался шум: шорох шагов, шелест травы, чуть слышный хруст прошлогодних листьев под осторожной ногой. И потом тишина. Мертвая тишина. Ни одна птица не пролетела мимо.
Мэтт чувствовал, что рядом находится кто-то… или что-то. Он повернул голову направо. Примерно в двадцати футах от него, самонадеянно скрестив на смуглой груди руки, стоял Серый Медведь. Он пришел раньше назначенного срока, и Много Когтей с ним не было.
Мэтт продолжал молчать, и первым нарушил тишину Серый Медведь:
– Ты не спрашиваешь, почему я здесь, Светловолосый?
Мэтт сосредоточился, приготовившись отразить любое внезапное нападение. Он внимательно следил за каждым движением индейца, зная, что многолетний опыт поможет ему отразить Удар Серого Медведя.
– Я знаю, зачем ты пришел. Серый Медведь. Ты пришел, чтобы забрать Скай.
– Да, Светловолосый, это так. Но сначала я пролью твою кровь в руку Матери-Земли, потому что но думаю, что ты добровольно отпустишь мою женщину.
Мэтт прицелился в сердце индейца.
– Ты прав, Серый Медведь. Я не отдам ее тебе просто так.
– Ты не сможешь хладнокровно убить меня, – дерзко усмехнулся Серый Медведь, взглянув на его кольт. – У вас, бледнолицых существует так называемый «кодекс чести». Многие глупцы следуют ему. Я думаю, что ты один из них.
– К сожалению, ты заблуждаешься. Я ничего не потеряю, а, напротив, выиграю, если уберу тебя из жизни Скай и моей.
– Так это правда, что ты хочешь сделать ее своей женщиной, а не просто пленницей?
Мэтт ничего не ответил, и Серый Медведь заулыбался еще насмешливее.
– Давай тогда драться за нее. Светловолосый. Убери свой револьвер и посмотри на меня как мужчина. А пока ты не мужчина, а беспомощная женщина.
Серый Медведь медленно вытащил нож из-за пояса. Проведя по нему куском кожи, он повернул нож сначала одной стороной, потом другой так, чтобы солнечные лучи заиграли на его тонком, как у бритвы, лезвии.
Мэтт старался сохранять спокойствие, несмотря на то, что его волнение росло. Он очень быстро отреагировал на слова индейца:
– Это ты ведешь себя, как беспомощная женщина. Серый Медведь, – сказал Мэтт, отвечая на усмешку молодого индейца. – Тебе страшно, что Скай выберет меня, а не тебя. Ты настолько боишься се решения, что считаешь единственным выходом убить меня, чтобы лишить се выбора. Но я могу тебя уверить, что она не хочет идти с тобой.
Серому Медведю не понравились эти слова – это выдавала тревога в его глазах, нерв, задергавшийся в уголке рта, и его ладонь, судорожно сжимавшая рукоятку ножа.
– Но я буду бороться, Серый Медведь, – продолжал Мэтт.. – Наверное, ты думаешь, что так докажешь Скай, что ты настоящий мужчина, что после этого она захочет разделить с тобой постель.
Не полагаясь на благородство Серого Медведя, Мэтт не сводил глаз со своего противника, снимая с пояса кобуру, бросая на траву куртку, рубашку и шляпу… Затем Мэтт вытащил нож.
Слегка пригнувшись, мужчины принялись ходить один вокруг другого, выбирая подходящий момент для первого нападения. Лезвия ножей отливали холодным,
Мужчины приближались друг к другу, размахивая ножами, и звук, который издавало их оружие, разрезая воздух, был похож на шум крыльев огромной совы, летящей ночью. Посте – пенно они сошлись почти вплотную, и нож Серого Медведя задел руку Мэтта. На ране выступила кровь, но Мэтт лишь слегка вздрогнул, почувствовав острый укол и то, как струйка теплой крови потекла к запястью.
Борьба завязалась снова. Их ножи звенели один о другой, и этот звук от столкновения двух стальных лезвий еще долго потом отдавался эхом в лесу. Через несколько секунд Мэтт ранил Серого Медведя в грудь. Индеец отскочил назад, но почти сразу же поднялся. Казалось, что вид собственной крови только еще сильнее раззадорил его. Звон стали начал раздаваться все громче и чаще. Удары посыпались с угрожающей быстротой, и вскоре тела мужчин покрыли темно-красные капли крови.
Они бросали колкости друг другу, предпринимали ложные выпады, набрасывались друг на друга с ловкостью волков, привыкших убивать. С каждой минутой дыхание сражавшихся становилось все более частым и затрудненным, а движения все более неуклюжими. Пот начал стекать им на глаза, потек по груди, раздражая открытые раны, и, смешавшись с кровью, тек красными ручейками по их телам.
Устав от всей этой игры, Серый Медведь испустил душераздирающий крик и прыгнул вперед. Мэтт отскочил в сторону, а индеец упад в траву и покатился, но довольно быстро пришел в себя и начал подниматься. Это был перелом, которого ждал Мэтт. Через мгновение он уже лежал на Сером Медведе, прижав его к земле. Мэтт схватил руку Серого Медведя, в которой он держал нож, и принялся бить ее о ствол поваленной сосны. Серый Медведь изо всех сил пытался удержать нож, несмотря на боль, но в последний раз истошно вскрикнул и выпустил рукоятку. Нож пролетел в воздухе и упал в высокую траву.
Серый Медведь глубоко вздохнул в ожидании своей смерти. Лезвие впилось в тело, и из раны заструилась кровь.
Грудь Мэтта часто поднималась от напряжения.
– Проси прощения, ты, ублюдок, – прохрипел чуть слышно Мэтт. – Проси прощения и тогда… может быть… я оставлю тебя в живых.
– Никогда!
– Тогда ты умрешь.
– Мэтт! Нет! Остановись!
Крик Скай заставил вздрогнуть обоих мужчин, но Мэтт не шевельнулся, не слез с Серого Медведя и не отвел взгляда от внимательных глаз. Индеец не упустил бы возможности взять реванш даже теперь, когда рядом была Скай. Мэтт еще сильнее надавил ножом ему на горло, откуда снова потекла кровь.
– Прекрати! – снова закричала Скай, подбежав к ним ближе и сжав кулаки.
– Это не твое дело, – сказал Мэтт. – Это наше дело. А не твое.
– Мне наплевать. Ты ведь можешь убить его. Боже мой, Мэтт, он же мой друг. Подумай, что ты делаешь.
Момент, когда Мэтт, мог убить Серого Медведя, был упущен. Ее мольба нашла отклик в сердце мужчины, и он понял, что проиграл. Ему надо было убить индейца, и для этого был подходящий момент, но Серый Медведь предчувствовал, что Светловолосый не сможет хладнокровно убить человека, и оказался прав. Мэтт мог убить его во время драки, но драка уже прекратилась, и теперь его противник лежал поверженный.