В объятиях врага
Шрифт:
Вслед за первосвященником мы пересекли главный зал и через небольшую узкую арку прошли в круглую комнату. Здесь не было окон, свет поступал из идеально круглого отверстия на потолке и падал прямиком на возвышение в центре. Госпожа Лайра суетливо и очень ловко уже протирала платком стоящие здесь по кругу на постаментах серебряные чаши. Закончив спешно вышла, ведь на церемонии посторонних быть не должно было.
А господин Зедин, между тем, пояснял:
– Церемония простая и совсем недолгая. Вам нужно будет лишь постоять на вот этом вот возвышении в центре, держась за руки, и все. Как только свет исчезнет, скрепите церемонию поцелуем, и на этом таинство завершится. Прошу.
Возвышение было не особо высоким. В пару обычных ступеней - максимум. Алмир поднялся первым, подал мне руку. Я не стала гордо отнекиваться при первосвященнике, поднялась следом. Теперь мы стояли в круге света лицом друг к другу и держались за руки.
Господин Зедин потер ладони, словно те замерзли легонько на них дунул, и тут же от его пальцев взвился голубоватый свет. Первосвященник довольно ловко сформировал из него идеально круглый сполох и бережно поместил в первую серебряную чашу.
Старичок спешно вышел, оставив нас одних. Сполох полыхнул, вверх взвилось синее пламя, перекинулось в следующую чашу и так по кругу, пока не запылали все. Огонь, неестественно выгибаясь и оплетая льющийся сверху дневной свет, устремился к отверстию в потолке. И едва все потоки сошлись вместе, прямо на нас хлынуло ослепительное сияние. Я сразу же зажмурилась, настолько оно было нестерпимым.
Казалось, это сияние пронизывает все тело насквозь. Ощущение не было неприятным. Но вот ведь странно, когда я проходила эту церемонию с Эрионом, мне даже подурнело, словно что-то сдавило со всех сторон и мешало дышать. Но сейчас ничего подобно я и близко не почувствовала. Даже наоборот, словно некий непомерный груз упал, стало враз несравнимо легче.
Через несколько мгновений это ощущение исчезло, оставив после себя лишь легкое головокружение. Я медленно открыла глаза и тут же натолкнулась на взгляд Алмира. У меня на миг даже дыхание перехватило. Он смотрел на меня так...так...ну вот если бы вдруг на моем месте оказался дракон размером с замок, казалось, и то Алмир изумился бы меньше. Но кроме изумления в его карих глазах читалась целая буря других, менее понятных эмоций.
– Что?
– едва слышно прошептала я, все-таки в полный голос нам тут говорить не полагалось.
Словно очнувшись от некоего ступора, Алмир сразу попытался изобразить спокойствие, но получилось у него плохо. Было ясно как день, что что-то его настолько огорошило. Но что? Мы же оба тут, и никаких невиданных чудес лично я вокруг сейчас не замечала. Или, может, Алмир запоздало сообразил, какую глупость совершает, решив жениться на мне? И сам поразился, как раньше этого не понял? Но в храме в любом случае было не место сарказму, так что я промолчала.
Оставалось закрепить церемонию. Тот момент, который лично я ждала с тихим ужасом. Лишь по-прежнему утешала себя, что секундное прикосновение губ - это вовсе не повод так переживать.
Напрягшись, я ждала поцелуя. И, видимо, на моем лице весьма красноречиво отражалось все, что я думала о предстоящем. Алмир нахмурился. Как будто его уже традиционное "А мне плевать, что ты об этом думаешь" сейчас куда-то делось. Не знаю почему, но именно теперь ему почему-то было уж точно не все равно.
Он приподнял за подбородок мое лицо, заставляя встретиться взглядом. Смотрел на меня изучающе, словно чуть ли не впервые видел.
– Алмир, что происходит?
– прошептала я.
– Ничего. Нужно просто закрепить церемонию.
Так и хотелось поинтересоваться, чего же он тогда тянет, храбрости, что ли, набирается. Но что-то было не похоже, будто поцелуй его пугает. Казалось, очень даже наоборот, - и это уже пугало меня.
Большим пальцем правой руки Алмир неспешно и ласково провел по моим губам, словно изучая на мягкость. Уж от одного этого прикосновения меня затопила волна и паники, и множества непрошенных ощущений. Вмиг догадавшись, что символическим поцелуем он отделываться не намерен, я испуганно напомнила:
– Простого прикосновения губ ведь вполне достаточно.
– Мне не достаточно, - уже от одной его интонации по коже побежали мурашки.
Я даже инстинктивно хотела отступить назад, но Алмир удержал меня за талию и привлек к себе еще ближе.
– Так нечестно, - я уперлась руками ему в грудь, пытаясь сохранять хоть немного расстояние между нами.
– Ты же внаглую пользуешься ситуацией.
В ответ он лишь улыбнулся, и это поразило меня больше всего. Впервые за последнее время он мне улыбнулся! Без усмешки, снисходительности или ноток издевки - просто искренняя улыбка, от которой полгода назад у меня так счастливо сердце замирало...
Я уже совершенно не понимала, что с ним происходит, почему он вот так внезапно сейчас изменился. Но задать вопрос не успела.
Да, Алмир поступил нечестно. Закрепляющий поцелуй на церемонии наречения, естественно, должен быть взаимным. И сейчас я ну никак не могла воспротивиться и отстраниться. Но как же тошно, когда разум и совесть твердили одно, а робкие чувства совсем другое... Ну ничего. Пусть я не стану мешать, но и отвечать взаимностью тем более не буду.
Последняя мысль бодро продержалась лишь секунды три, после чего бесследно улетучилась под натиском эмоций. Алмир и не собирался меня заставлять, его губы коснулись моих мягко, даже будто бы ненавязчиво. Казалось, вот-вот и на этом все кончится. Вот только я сама не понимала, что преобладает: облегчение или все же разочарование. Но Алмир не оправдал моих ожиданий и не оставил мне шансов остаться безответной. Да и чему удивляться, он умел целовать, а моя неопытность играла тут против меня, слишком обострено и ярко все ощущалось.
За доли мгновений мягкий и будто бы мимолетный поцелуй стал требовательней. Алмир прижал меня к себе еще крепче, не позволяя отстраниться. От жара его тела, ощутимого даже через одежду, бросало в дрожь. Если бы я могла сейчас трезво мыслить, то ужаснулась бы тому насколько мне приятны все эти ощущения. Не только позволять себя целовать, но и отвечать взаимностью...
Но идиллия продлилась лишь несколько мгновений. Из сладостного дурмана враз вытряхнул голос возвращающегося первосвященника. Но как же не хотелось обрывать поцелуй так быстро! Но видимо, господин Зедин справедливо рассудил, что церемония хоть как уже должна была закончиться. Мы с Алмиром чуть отстранились друг от друга. В его глазах отражались и откровенная досада, и, как ни странно, предвкушение. Словно он открыл для себя нечто новое и столь ценное, что ни за что теперь не упустит.