В объятиях зверя
Шрифт:
Его алчные губы словно что-то искали, повсюду скользя по её пылающей коже. Поцелуй в плечо, влажная дорожка ртом до пупка, и вслед за нею — ватага мурашек.
— Закрой глаза. — скомандовал Стас, и Вася тотчас опустила веки.
Теперь ощущения были еще более обострены. Казалось, её ласкает не один мужчина, а странное существо с множеством рук и губ. Вот только что его язык кружил вокруг ноющего соска, и она уже почувствовала его на своей вульве. Это ошеломило, Василина дернулась, но её крепко припечатали к месту. А пытки продолжались, лишая рассудка, и заставляя сгорать в адском котле страсти.
— Не молчи-и… —
И судорожные движения внутри неё, уже двумя пальцами, а на груди порхающие поцелуи, вызывающие дрожь. Будто со стороны Вася вдруг услышала сдавленный сиплый стон, и не сразу поняла, что сорвался он у неё.
Её куда-то толкнули, она испуганно вскрикнула. Уложили на широкий кровать, Стас перекинул ногу через её бедро, и Василина выгнулась, шаря потными ладошками по его спине.
Дикая лава возбуждения плавила вены. Девушка хватанула ртом воздух, мысли путались, и её сжигало единственное желание — ощутить Зверя в себе.
— Скажи это вслух. — жаркий шепот в ушко, и снова пытки поцелуями на груди, животе, меж бедер.
Она задыхалась, не в силах противостоять хищнику, а он, легко вскинув её руки вверх, быстро привязал запястья её же пояском от халата к изголовью кровати.
— Я… — во рту сухо, слова слетели невнятно, — я хочу тебя, Стас…
Она распахнула глаза, и густо покраснела. В откровенной позе, беспомощная, Василина вдруг превратилась в комок оголенных нервных окончаний. Болезненное желание сводило с ума, и она подогнула ноги, рассматривая обнаженного красавца, не спешившего закончить её мучения.
Да, он ей очень нравился, сильный, уверенный в себе мужчина. Нет, не мужчина — истинный, подтверждающий свое прозвище — Зверь. Улыбаясь, он наклонился над нею, коварно прихватил зубами один из набухших сосков, и она не выдержала, коротко вскрикнула, утонув в вихре приятных волн удовольствия.
Вот так, в его доминирующей власти, Василина уже готова была сдаться победителю. Чего же он медлит?! Она ведь умирает, она больше не может бороться с собой!
Её подтянули ближе, грубовато, обхватив под коленями. Она вновь зажмурилась, всеми клеточками измученного ласками тела чувствуя тесный контакт его твердого пениса и своей промежности. И это было так невыносимо. Но Зверь не торопился. Садистски исследовал членом её малые губы, липкий клитор, обводил по внутренней стороне бедер. А она нетерпеливо подавалась тазом навстречу, подставляя трепещущее лоно, и требуя соития.
— Ты не умеешь ждать, девочка, — усмехнулся Зверь прямо ей в губы, и уклонился, не позволяя целовать его. — ну же, расслабься… Почувствуй меня. Почувствуй мое желание. Как я хочу тебя.
Она готова запротестовать, судорожно обнимая его поясницу ногами, и тут он внезапно нежно проник в неё, вырвав у Васи неудержимый всхлип облегчения. Но лишь на мгновение, потом снова вынул член, и уперся ладонями в подушку возле её головы. Девушка едва не взвыла от разочарования, но он не оставил ей и этого права. Резко вбил стержень в её разгоряченную плоть, мощными толчками начал двигаться, глядя ей в лицо.
Она, извиваясь, пыталась поймать его ритм, но не
У Стаса слетел протяжный хриплый стон, и от этого звука у Васи по коже рассыпалась крупная дрожь.
— Когда у тебя… — она едва расслышала его звериный рык, — когда у тебя месячные?
Она туго соображала, чтобы хоть кое-как восстановить в памяти свой цикл, и просипела, вцепившись в его мокрые от пота плечи:
— Я… Не помню…
Но говорить о чем-то уже было поздно. Её сотрясло в бурном оргазме, конвульсии прокатились от паха до кончиков пальцев, и спустя секунду Зверь тоже содрогнулся, следуя на ту же вершину, где сейчас плыла и она. В последний момент, рывком приподнявшись, вытащил член, а потом обмяк, придавив девушку своим весом. Уткнулся лицом в её шею, обжигая прерывистыми выдохами и долгими вдохами, и по Васиному бедру растеклась прохладная сперма.
То, что произошло, для Василины было сродни восторгу ребенка, внезапно получившего давно желаемую игрушку. Отдышавшись, Зверь развязал ей руки, и лениво улегся на спину. Всё еще в плену чувственных ощущений, совершенно измотанная и умиротворенная, она порывисто прильнула к Стасу, и уютно положила голову ему на плечо, тщетно пытаясь привести мысли в порядок…
Они не уснули до рассвета. Ночь тянулась долго, несмотря на то, что Вася смертельно устала, а Зверь был ненасытен. Под утро, лежа в кольце его рук, и вспоминая, что он с ней делал, она смущенно прикрывалась одеялом, но он снова стаскивал его, и дразнил прикосновениями в самых эрогенных местечках, но не торопился потушить вновь вспыхивающий огонь.
Тело сладко ныло, помня каждую ласку мужчины. И Вася боялась, что, если встанет с разворошенной постели, то попросту рассыплется в прах. Но этого не произошло.
— Ты женат? — спросила она, лениво натягивая его рубашку, помятую, пахнувшую терпким, будоражащим мужским одеколоном.
Зверь приподнялся на локте, меж его бровей пролегла складка.
— Был недавно. Мы в разводе.
У неё быстрее забилось сердце, хотя причину этому Василина не находила. Ну, свободен он, и что с того? Глупо мечтать, что Зверь захочет остаться с нею. Кто она и кто он. Зачем ему простая продавщица, когда вокруг него много обеспеченных и шикарных женщин. Да и сама-то она, готова ли связать свою жизнь с бандитом? Постоянно балансировать на краю, бояться за него, за себя, и, главное, за Наташку.
— А ты? — вырвал из размышлений голос Стаса, и позади послышался шорох.
Вася обернулась, пальцами расчесывая спутанные волосы. Он натягивал штаны.
— Что — я?
— Ты замужем была?
— Нет. — поколебавшись, призналась она, не без удовольствия глядя на его сильное тело. — никто не звал.
— А дочка… У неё же должен быть отец.
— Наташка моя младшая сестра. — тихо промолвила Вася, встретив его пронзительный взгляд, от которого неизменно бросало в жар.
— Какого хрена тогда ты мне сразу об этом не сказала?