В объятьях звёзд
Шрифт:
– Модулятор меняет внешность, но не голос. Эгорд не глуп и легко раскусил бы. И что с маячком?
– Пока тишина, – отвечает настоящий Ансер, доставая коммуникатор. – Будем надеяться, Атлас прав.
Стейбек устало трёт лицо и смотрит на меня. Взгляд чуть смещается за мою спину, на картинку пегасов вместо открытого космоса. Его глаза слегка тускнеют, и складка на губах становится жёстче.
– Простите, – шепчу, чувствуя свою вину и перед ним. Каким бы он ни был гадом, у него жена пропала, а он возится с планом мальчишек. Ведь никто из нас не подумал
– Ты ни в чём не виновата, принцесса, – хмыкает он. – Регор, посвяти в наши планы Старкара. И больше никакой самодеятельности! Не умеете думать своей головой — подключайте мою! – ставит точку кесарь и встаёт. Окидывает нас хмурым взглядом и выходит.
Мы остаёмся наедине. Встав, подхожу к Старкару и просто обнимаю. Чувствую, ему нужен телесный контакт, чтобы успокоиться окончательно. Эмиссар вжимает меня в себя, немного болезненно, но я не дёргаюсь, понимаю. Ему это нужно.
– Прости, не хотел тебя пугать, Колючка, – выдыхает Стар. – Голову отключает от ревности.
– Я бы, наверное, тоже была бешеной фурией, если бы ты ушёл с какой-то девушкой, – простодушно отвечаю, жмурясь. Вот сказала и поняла, что так бы и было. Убила бы. Его. Макса. Регора. Даже ледяную загадку.
Глава 39
Этим вечером я вновь ложусь спать совершенно одна. Правда, в груди теплится надежда, что Регор или Стар придут среди ночи и будут меня охранять в надёжных руках до самого утра.
Только вот просыпаюсь в совершенно чужих объятьях. Сначала сквозь марево сна чувствую ладони, большие такие, на моих ягодицах. Они обжигают кожу через пижамные брюки и бельё и разносят тепло по венам, согревая изнутри. Потираюсь щекой об горячую голую грудь, мычу, пребывая ещё в дрёме. И улыбаюсь.
А в следующую минуту понимаю, что это не Старкар. И даже не Регор с габаритами Ансера. Слишком горячий. Если у нормального гуманоида температура тела 36,6, то у лежащего подо мной, все — 46,6. Дёргаю головой и испуганно таращусь на расслабленное лицо Марса. Округляю шокированно глаза. А он хмурится и слегка похлопывает по полупопию, успокаивающе так. Мол, спи, спи и меня не буди. Пытаюсь съехать и вообще откатиться, сделать вид, что не я тут растеклась на здоровяке. Только вторая ладонь на втором полупопии сжимается, каменеет, не давая дёрнуться.
— Марс! — шиплю возмущённо и, вскрикнув, барахтаюсь. Потому что этот увалень переворачивается на бок, подминает, наваливается, закидывает ногу и продолжает посапывать.
Я вправду маленькая. Для этих мужчин маленькая. Во мне всего лишь сто шестьдесят сантиметров. А эти мало того что дылды длинные, так ещё и вширь большие. И вот такая вот гора меня сейчас придавила. Уткнувшись носом в ключицу, пыхчу, ёрзаю, задыхаюсь не только от нехватки кислорода, но и от жара, исходящего от мужчины.
— Зря боялась умереть в невесомости, — ворчу себе под нос. — Быть мне раздавленной.
— Никто тебе не даст умереть. Ты будешь жить долго-долго, до наших с тобой пра–пра–пра–пра–пра, — Марс зевает
— Всего пять пра? — хихикаю, странный, конечно, утренний диалог. — Слезь, пожалуйста, с меня. Мне вправду нечем дышать.
— То есть тебе на мне лежать можно, а мне нет? — сопит обиженно мужчина, но чуть смещается, позволяя немного глотнуть воздуха.
— Я маленькая и лёгкая, — бурчу, разглядывая татуировку Марса. начинающуюся от ключицы и идущую до самого бицепса. Красивая и непонятная вязь. Размашистые линии и плавные изгибы.
— Да, совсем крохотуля, Огонёчек, — соглашается брюнет, водя носом по волосам. — Поспим ещё пару часов, я бездна как устал. Полчаса назад вернулся.
— Так спи. У себя в каюте. Или хочешь, как Ансер, огрести от Старкара или Асада? Лечить не буду. Надоело. И ты меня обманул! — вспоминаю все свои накопившиеся претензии.
— Будешь и лечить, и защищать, — сквозь сон отвечает Марс и немного сползает с меня, утыкаясь носом теперь в шею. — Ммм, ты здесь так сладко пахнешь. И когда это я тебя обманывал?
— Ввёл меня в заблуждение, воспользовался моментом и армиллу впихнул, — передёргиваю плечами, так как от жаркого дыхания мурашки просыпаются. — Марс, я серьёзно, прекрати. Это не приемлемо. Я ведь невеста твоего брата, то есть дяди.
— Ты жена дяди и брата, Вейла второго брата и моя невеста, — хмыкает он и отрывается, наконец, от меня, чтобы приподняться на локте и посмотреть белёсыми глазами. Но меня его глаза больше не пугают. — Смотри, не перепутай. Или тебе схемку нарисовать?
— Когда это я успела стать женой Старкара и Ансера? — пихаю сильнее Марса, и мужчина, наконец, перекатывается на спину. Правда, я не убегаю, а нависаю над улыбающимся негодником.
— Вчера, огонёчек. Ты не поняла? — брюнет ласково оглаживает пальцами щеку и заправляет за ухо волосы. Мотаю головой, чувствуя некий подвох. Ведь Эгорд тоже не просто так назвал их мужьями.
— Ужин был не ужином? Свадебным застольем? — ахаю и резко сажусь. — Но я ничего не подписывала, священников, регистраторов или как у вас тут браки заключаются, не было. И где свадебное платье, клятвы? Вы…!
— Отставить истерику! — хрипло рявкает Марс, мигом потушив все возмущения. И, тяжко вздохнув, облокачивается на спинку кровати. — Со стервятниками играть — себе дороже. Эгорд бы не позволил Ансеру с его отступниками просто так выйти из игры. Ваш брак — гарант, что дед не будет лезть в его дела. Ответно и Стервятники не будут лезть в дела кесаря, удержат остальных желающих поживиться. И Эгорду нужна Тома. Это ещё одно из условий.
— Кто такие отступники? И зачем Эгорду Тома?
— Отступники — это клан Ансера. Изначально мой брат был в клане Эгорда. Но после отделился, стал независимым и оттяпал нехилый кусок, создав свой клан. Со временем, возможно, смог бы и Стервятников подвинуть с пьедестала. Очень уж быстро он поднялся и почти потеснил его. Наверняка и этот фактор сыграл на руку. И кесаря в союзники заимел, и Ансера слил, чтобы за власть не грызться.