Шрифт:
Не мешай, дай чуть-чуть тишины…
То за стенкой скребется в углу,
То по трубам как звонко вдарит,
А потом прям над ухом: «Уууу!!!»,
Расшалился чего-то, парень…
Не мешай, дай чуть-чуть тишины,
Потом будешь ходить колесом,
Через час постираю штаны,
Баньку тоже устрою… потом.
Но за стенкою где-то, как ухнет!
Всё, царевич, пеняй на себя!..
Испугался,
Поработать, видать, не судьба.
Грею чайник и кашу, и гренки,
Молоко, ну, чуть-чуть не сбежало,
Скучно? Знаю, что ты деревенский,
Скоро ночь, прояви же жалость!
Кот пугливо сидит возле миски,
Всё разбросано – чашки пустые,
Не умеют вести по-английски
Себя нашенские домовые…
Штаны сушатся, вымытый, сытый,
В кресле спит с леденцом за щекой…
В свежей майке и чисто побритый –
Триста лет, эх, совсем молодой!
Исчез мой принц, остался только конь…
В оконце стук с утра: «Я за тобой! –
Вставай, красавица, приди в мои объятья!»,
Раскрыла очи – принц верхом за мной!!!
– Погодь, любимый, только впрыгну в платье!
И, ну, метаться по всему дворцу! –
Корсет мой где, где туфли из обновы?!
Нет, серебро мне нынче не к лицу,
Всё разбросала, и искать по новой…
Топтался конь, и принц в тоске сидел,
Черёмух, вишен цвет – вдыхал с усладой,
– Эй, кто на гольфе дырку проглядел?
Быстрее, принц чтоб не свалил из сада!
Всего каких-то несколько часов
Я наряжалась, чтоб предстать невестой,
В саду все двери были на засов,
Но вышла, принца не было на месте.
Исчез мой принц, остался только конь,
Он травку мирно ел, прядя ушами…
– Эй, мамки-няньки, все из спальни вон!
И ищем принца, а с конем мы сами…
До темноты гурьба и канитель,
Нет жениха нигде, – все приуныли.
Эх, принц уже за тридевять земель,
А без коня, наверное, весь «в мыле».
Надеть нечего – платьев тысяча!
В сотый раз все колье перемерила,
Распинала сабо и сапожки…
– В чём поеду к свёкру, да к деверям?!!
В сердцах топнула царственной ножкой.
– Ты, Ванюша, конечно же, ласковый,
Только мне мала гардеробная,
А обноски носить не царское
Это дело… – Жена, расторопнее!…
Ваня собран, в рубахе наглаженной,
(Пусть уже ей не первый год),
Весь надушенный, напомаженный…,
А сам думает: я ж не урод,
Так на кой меня жаба мучает?
Вот себе купить что-то всё некогда,
Василисе же шмотки по случаю,
А она всё одно – баба вредная.
Надеть нечего ей, – платьев тысяча,
Шуб немерено, мантий тьма!
Как скривИтся, да как набычится,
А скандалит – сведёт с ума!
Надоело Ивану париться,
Вопли слушать и причитания.
– Не одета, один отправляюся,
Оставайся… и до свидания.
Подошёл, да схватил в охапку,
В чём была – так и вынес из терема.
Лишь мелькнули лягушачьи лапки, —
На болото сослал с истерикой.
Сказка Времени
Барханы, Времени ладонь пересыпает,
И как волна струится золотая дюна
Он след в песках, в ухабах затеряет –
Луна висит и смотрит вниз угрюмо.
Шатёр из полумесяцев сияет
И полог так маняще приоткрыт,
Там девушка к себе зовёт, встречает,
Курится благовоние, вода в котле кипит.
Он входит к ней, слегка ссутулив плечи –
Здесь будет обогрет, обласкан, сыт,
Она все раны в миг его залечит,
В её объятьях до утра он спит.
А стоит только солнцу появиться,
Он скажет: «жизнь – не детская игра»
И в путь опять, успев лишь помолиться
– Всё, милая, прости, а мне уже пора…
И снова – жар, оазисы, барханы,
Пустыни, реки, океаны, города…
Она твердит – ты обойдёшь все страны,
Но снова воротишься, в ночь, сюда.
Не мало лет, как странник где-то бродит,
Но вот те дюны, красная луна –
Шатёр, в нём женщина тихонько песнь заводит,
Явился путник – на, испей вина.
И вновь он рядом, она ласки не жалеет –
Усталость снимет с рук его и ног,
А утром, солнце лишь запламенеет,
И он опять выходит за порог…
Года уходят, как песок сквозь пальцы,
Не мудрецы по звёздам нагадают –
Кто как проводят жизнь свою скитальцы,
А каждый сам путь личный избирает…
Луна, бледнея, низко нависает,
Шатёр потрёпанный, котёл, старуха, –
Старик на свет шатра устало ковыляет,
И посох по песку шуршит, истерзано и глухо.
Старик дошёл, глаза потухшие поднял,