В окружении
Шрифт:
– Эйс.
Глухой голос Дилана едва распознавался сквозь мою ярость, но когда он заговорил во
второй раз, это привлекло мое внимание.
– Эйс, отпусти ее. Она привлекает внимание.
И как будто ее одежда обожгла меня, я сбросил ткань и отступил назад, оглядываясь
через балкон впервые с тех пор, как я вышел из квартиры. И естественно, внизу, на лужайке
стояло несколько фотографов с нацеленными камерами на второй этаж. Нацеленными на
меня.
Бренда рассмеялась, и
потянулся за рукой Дилана, утягивая его за собой. И когда я только повернулся, чтобы
захлопнуть дверь, я услышал ее голос.
– Ой, разве это не грандиозная любовь? – заворковала она, вынуждая Дилана тоже
обернуться к ней. Она провела ладонью по своей черной блузке, затем порылась в сумочке,
чтобы вытянуть небольшой красный прямоугольник. – Кажется, я сказала все, что хотела.
Когда придешь в чувство и захочешь заключить сделку, любовничек, можешь найти меня
здесь. У тебя неделя.
Она бросила дешевую упаковку спичек в нашу сторону, и мы оба позволили им упасть
к нашим ногам, а затем, не произнеся ни слова, я последовал своему первоначальному
импульсу и захлопнул дверь перед лицом этой суки.
Глава 23.
____________
Я уверен.
– Ладно, Дилан, нам нужно в следующие сорок две секунды передать небрежную
утонченность, непринужденную мужественность и безупречную уверенность, о которой
мечтают все джентльмены. Мы начнем с тобой с неспешного ничегонеделания в конце
барной стойки, размыто, с бутылкой…вот, – сказал Грей, режиссер. Он был высоким, тонким
парнем в очках с толстой оправой и длинными, седыми волосами, стянутыми у его шеи. Он
указал менеджеру по реквизиту, который поставил бутылку с виски рядом с моей левой
рукой, лицом к оператору. – Понял?
Я кивнул. Угу, понял.
Я с нетерпением ждал этих съемок целую неделю. Это была моя первая реклама в
подобном масштабе и значении, и я волновался из–за того, как все выйдет. Декорации и
обстановка были похожи на мини–фильм. Когда я приехал в Эддисон, мне
продемонстрировали помещение для грима, прически и гардеробную, и когда я надел
перовклассный костюм от Dolce&Gabbanа, меня проводили к бару, где сплоченная команда
носилась повсюду, чтобы расставить все по местам для первой сцены этого дня. Здесь было
около двенадцати или пятнадцати человек, устанавливающих оборудование, пока я слушал
требования по отношению к себе.
Суть съемок заключалась в том, чтобы представить алкоголь, как эликсир, который
превратил бы любого среднестатистического мужчину в наглого
мужчину в городе. Эйс сказал мне переключиться на своего внутреннего Синатру, и должен
признаться, что я думал о той ушедшей эпохе, пока стоял в приглушенном свете бара с
мягкими звукам пианино откуда–то позади меня.
– Ладненько, мы уже почти готовы. Ты?
– Да. Готов тогда же, когда и вы.
– Идеально, – сказал Грей, уходя к оператору, микрофонщику и продюсеру. Двое
парней стояли за освещением, и когда все замолкли, я получил сигнал.
Да. Именно это было тем занятием, для которого я был рожден. Я обожал этот
деловой, переменчивый, – обычно однодневный – модельный мир. Ты приезжаешь на съемку,
площадка которой создана специально по тому образу, в котором они хотели тебя видеть,
потом тебе показывают куда встать, и затем фотограф или оператор в данном случае,
устраиваются сами, и ты выпускаешь свою магию.
В отличие от кинопроизводства, это естественно для меня. Модельный бизнес – это
все о знаниях своих лучших ракурсов, удачного освещения, как использовать то, чем одарил
тебя Господь, чтобы спроектировать эмоции на дизайнера, продюсера или компанию,
которые наймут тебя в следующий раз. И к счастью для меня, похоже, у меня был дар к
этому. Обычно слова были не нужны, не нужно запоминать сценарии, только лишь
правильное мерцание в твоих глазах, правильный наклон подбородка, изгиб губ или «давай
же возьми меня» надутые губы и фотограф щелкал, щелкал, щелка, пока не закричал…
– Блестяще, Дилан! Именно этого мы и хотели. Только сделаем несколько
дополнительных кадров.
И только шесть часов спустя… все закончилось.
Я вернулся в небольшую комнату, где переодевался ранее, и был на середине
складывания своих брюк на вешалку, когда зазвонил мой мобильник на небольшом
диванчике у дальней стены. Я застегнул молнию на своих джинсах и бросил туда взгляд,
заметив имя Эйса и его номер, высветившийся на моем экране, и когда я ответил, то не смог
сдержать улыбку, которая пересекла мои губы.
– Разве ты не должен ехать на встречу, красавчик?
– Так и есть, – ответил Эйс с бряканьем ключей, сопровождающих его голос, что
давало мне понять, что он, видимо, направлялся к своей машине, пока говорил. – Просто
хотел позвонить и узнать, как прошли съемки сегодня.
Эм, угу, конечно. Скорее всего, он позвонил, чтобы убедиться, что определенная