В окружении
Шрифт:
его. Напряженная линия его плеч исчезла, и когда он сел рядом с Карли на диван, он
разговаривал с ней и толпой, как будто поддерживал обычный разговор со мной. Как будто
он знал их долгие годы, и время от времени просто на случай, если они забывали с кем
разговаривали, Эйс нацеливал свою ослепительную улыбку на них и выбрасывал немного
того звездного высокомерия, и господи, они просто с ума от этого сходили.
Мой парень был невероятен. И не
здесь и следил за реакцией людей лишь на его присутствие, я действительно понял это. Эйс
был…ну, он был настоящим вдохновением. Когда он говорил, эти люди в толпе, и
несомненно по всей стране, ловили каждое его слово. И было легко забыть, кем он был, когда
ты находишься с ним – он просто был таким приветливым.
За прошедшие несколько месяцев я начал понимать из первых рук, что в отношении
знаменитостей публика рассматривала их как личную собственность. Каждый их шаг был
подвержен ударам, их жизни, развлечения для всех нас – нормальных людей, потому что
пока мы – и да я примешивал и себя туда же – продолжали ставить их на пьедестал, они
всегда будут под пристальным вниманием. Но именно то, что они делали со всей этой славой,
известностью и уровнем успеха, действительно делало их любимыми или подвергало
критике. И так было, пока я слушал, как Карли обсуждала выбор Эйса, его решение выйти на
публику и рассказать всему миру, кем он был и как это повлияло и помогло другим, что я
действительно задумался о нем и его доступе в широком спектре вещей. Во всем мире,
помимо только нас двоих. И будь я проклят, если от этого я не был горд, что именно я
нахожусь в его объятиях.
Я сделал глоток из бутылки с водой, которую взял из бара, и снова бросил взгляд на
экран, где Эйс наклонился и что–то сказал Карли на ухо. Они только что прервались на
рекламу, и кто–то бросился к ним, чтобы поправить их макияж, но уже приближался возврат
в прямой эфир, потому что все исчезли со сцены, Карли ухмыльнулась ему и кивнула, а затем
зазвучала музыкальная заставка шоу, появился логотип, и они вернулись, толпа хлопала и
выкрикивала от восторга.
– Добро пожаловать обратно всем и тем, кто только что присоединился к нам, я здесь с
Эйсом Локком, звездой «Последний беспризорник», «По газам» и «Первоклассный Бурбон»,
если перечислить несколько, и он только что закончил съемки в сиквеле блокбастера
«Мятеж» Рона Кинга. Так совпало, что площадка его последнего фильма «Мятеж 2» так же
место, где Эйс впервые встретился с новым мужчиной в своей жизни, мужчиной,
мы узнали немного больше сегодня лично от Эйса. Правильно?
– Да, – ответил Эйс с чрезвычайно довольной улыбкой, и мои щеки загорелись так же,
как и тогда, когда они разместили мой билборд на огромном экране позади него. Когда
зрители захлопали, и камера приблизилась обратно, чтобы захватить обоих Эйса и Карли, я
удивился тому, насколько он был расслабленным. Он успокоился прямо на обсуждении своей
жизни и нас, и тот комфорт и уровень расслабленности вызывали в моем сердце желание
взорваться от счастья, потому что я знал какой долгой дорогой шел Эйс к этому моменту.
– Ладно, – сказала Карли. – Давайте перейдем к делу и зададим несколько вопросов,
которые, я знаю, мы все смертельно хотим узнать. Как долго ты ждал вашей первой
совместной встречей с Диланом? Ты пригласил его на свидание?
Я усмехнулся на выражение лица Эйса. Его рот открылся один раз, два, а затем он
рассмеялся. Спонтанный взрыв его «охренеть» смеха, когда он видимо вспоминал первый
раз, когда мы были вместе. Затем он как–то успокоился и ответил:
– Это была вечеринка по поводу моего дня рождения.
– Ох! – воскликнула Карли, хлопая в ладоши, довольная от, казалось бы, достаточно
невинного откровения. – Так ты попросил его стать своей парой?
– Нет, – сказал Эйс и покачал головой. Затем он посмотрел прямо в камеру, и я знал
это взгляд, напряженный взгляд, который предназначался мне, и он ответил. – Я был не
таким смелым. Он попросил меня пойти с ним, и я пошел.
Блять, ни за что он не сказал только что этого по национальному телевидению. Но
улыбка, которая изогнула его губы, была той, которую я слишком хорошо знал, и ту вспышку
в его голубых глазах, когда толпа обезумела. Наглый придурок, подумал я, усмехаясь про
себя. У него позже будут большие неприятности.
– Ахх, так значит Дилан не застенчивый и скромный тип?
Боже мой. Я мог только представить, что Эйс собирался ответить на это.
– Нет, – сказал он. – Я никогда бы не обвинил его в застенчивости. Была парочка
случаев…но по большей части я могу сказать, нет. Совсем не скромный.
– Так значит…он не станет возражать, если мы позовем его на сцену к нам, да?
Погодите. Что она только что сказала? Я подскочил на ноги, как будто меня только