В омут с головой
Шрифт:
— Тебе лучше, Кирилл? — спросила Катя.
— Хорошо выспался на чужом горбу. Битый небитого везет. — Он посмотрел на Антона. — Я ведь тебя в тюрьму посадил, а ты со мной нянчишься. Я бы на твоем месте…
— Оставайся на своем. Помалкивай лучше, силы тебе еще пригодятся.
По поводу сил Антон оказался прав. Вскоре они вышли к скалам.
— Здесь нас искать не будут, — уверенно заявила Катя. — Они уверены, что мы свернули к востоку. Судя по их схеме, вдоль хребта даже охотничьих изб нет. Километрах в тридцати река, а тут тупик. Но как мы найдем тоннель? Указателей ведь
— Если тоннель и есть, то он охраняется, -спокойно заметил Антон. — Это не хребет, а так, пригорочек. Высота не более трехсот метров.
— Думаешь, ее легко перепрыгнуть? — усмехнулась Катя. — Места для разбега маловато. Деревья мешают. Стена-то вертикальная и зацепиться не за что.
— Окаменевший известняк. Он подвержен капризам погоды. Холод, дождь, жара в результате образуют трещины. Глубокие и не очень, широкие, средние, узкие. Нам надо найти подходящую. Так, чтобы поставить ноги в распор. Порода не твердая, нож ее возьмет. В общем, я особых проблем не вижу.
Спутники смотрели на Антона как на сумасшедшего, но не видели смысла спорить. Они двинулись на север в поисках расщелины и через час пути нашли то, что искали.
— Лучшего и не надо, — сказал Антон.
— Ты хочешь лезть по этой щели? — возмутилась Катя. — Я не считаю себя маленькой, но мне придется сесть на шпагат, чтобы упереть ноги в противоположные стенки.
— Я привяжу к поясу веревку, а вы привяжитесь к ней. Пойду первым и буду вырубать ступени в стене. Будет тяжело первые сто метров, выше расщелина сужается.
— Это же самоубийство! — не унималась женщина.
— У страха глаза велики. Или у тебя есть более интересное предложение? _ Ответа не последовало. — В лесу я с тобой не спорил. Там ты вела. В результате все остались живы. Теперь моя очередь. Дай мне свой нож.
Катя задрала штанину — возле щиколотки крепились ножны с длинным охотничьим ножом -и подала ему оружие. Антон связал веревки, затянул один конец на поясе, другой кинул Зимину.
— Держите интервал в человеческий рост, я вас выдержу. Не наступайте на сомнительные выступы. Один срыв может потащить всех вниз. Я делаю шаг вверх, закрепляюсь, потом делает шаг Кирилл. Только после того, как закрепится он, идешь ты, Катя. Строго по очереди. И так до конца.
Они подошли к расщелине, и Бартеньев принялся за работу сразу двумя ножами. Он начал ловко карабкаться вверх. Спутники внимательно следили за его движениями. Метр, второй, и он крикнул:
— Кирилл, пошел!
И они пошли. Другого пути не было. Возвращаться в тайгу и продолжать войну с охотниками еще страшнее. Уж лучше скрести носом известняк, чем получить свинец промеж глаз.
Говорят, будто человек в состоянии стресса, перед угрозой гибели, способен столкнуть с места состав из шестидесяти вагонов. Наши герои хотели жить. Очень хотели жить, и что важно, знали, как, зачем, почему. Они видели перед собой цель. Вот это и называется гарантией успеха.
Восхождение длилось вечность. Им так казалось. Первым на вершину вскарабкался Антон, следом Кирилл, а за ними Катя. Она и закричала во весь голос:
— Ура-а-а!
Они бросились в пляс, похожий на ритуальный
Первым остановился Антон и показал на юго-восток. Серые облака покрылись багровым налетом. Земля излучала ярко-красный свет, будто солнце всходило, но ни одного просвета на небе даже не намечалось.
— Похоже на пожар, — сказал Зимин.
— В той стороне Омуты. Проклятое место, — скрипнув зубами, заметила Катя.
— А как же иначе, ада без огня не бывает, -поставил точку Бартеньев.
Они не думали о причинах случившегося и даже не удивлялись. Они просто смотрели, не испытывая никаких чувств. Генерал Боровский тоже стоял на холме и наблюдал за гигантским пожаром.
Банк выполнил свои обязательства. Жители, получив деньги, собрали вещи, погрузили на свои машины и подожгли дома. Мало кто сожалел о прожитых здесь годах. Все верили в свое будущее, в душах и сердцах возродилось забытое понятие «надежда».
Вереницы машин направлялись к главному шоссе, где уже снесли шлагбаумы. Другие переезжали новый мост и прощались с рекой, единственным символом неукротимой свободы. От причалов отплывали буксиры и катера. Границы были стерты. На одном из катеров уходил вниз по реке Плетнев с женой и ее братом Николаем. Дождались.
Пожар, несмотря на сильный дождь, оставил на месте города только дымящиеся головешки. Бывший генерал и два капитана, вечные его спутники, прохаживались по улицам, а за ними семенили собаки, лишенные своих хозяев и всего того, что они охраняли. Генерал не мог покинуть свой пост, ему было что охранять: в тюрьме сидел опасный преступник, которого необходимо передать в руки федеральных властей. Когда это произойдет, он не знал, но бросить пост не имел права.
Не дождались этого часа ни Антон, ни Катя, ни Зимин. Не успел он их предупредить. Могли бы уехать спокойно, со всеми вместе, а не идти в лес почти на верную гибель.
О том, что произошло в городе, беглецы даже догадываться не могли. В свержение всесильного мэра никто из них не поверил бы. Они все еще убегали.
Наступил новый день.
Перебравшись на другой конец хребта, они увидели открытое серое плато и крошечные, почти игрушечные самолетики километрах в трех к северу. Все остальное пространство занимала затянутая дымкой бескрайняя таежная ширь. Порывистый ветер едва не сбивал их с ног. Силы были на исходе, но новая цель открыла второе дыхание. Они не думали о том, что им никто не собирался предоставить самолет с экипажем и билеты в любой конец света. Надо еще спуститься вниз с хребта, спуск не легче подъема, а потом добраться до аэродрома.
Так что пока было не до билетов.
Расчет на внезапность не оправдался. Люди начальника охраны аэродрома не имели опыта боевых действий. К тому же зал, в котором находился губернатор, был круглым и в диаметре имел метров сто. Над залом возвышалась башня с пятиэтажный дом, наверху пульт управления и локаторы. Башню подпирали колонны. Более трех десятков колон в самом зале. Они стали основной помехой для налетчиков и хорошей защитой для жертв.