В пасти Дракулы
Шрифт:
– А следы обуви?
– Ничего нет. Вызвали кинолога, но собака, понюхав полы, фыркнула и не стала дальше работать. Только тогда мы заметили, что полы посыпаны перцем.
– Как вскрыты сейфы?
– Их сейфами-то называть трудно, – усмехнулся Макаров, указав на свой шкаф. – Такие же металлические ящики. Маленький сейф открыли ключом, а большой чем-то отжали, орудие преступления мы на месте не обнаружили.
– Не густо, – разочарованно протянул Журавлев. – Какие-то отморозки, уважающий себя преступник женщину
– Или наркоши какие, – добавил Макаров и уверенно отметил: – Что ж, будем вычислять, думаю, не составит большого труда.
– Ладно, спасибо за сведения, пойду ориентировать своих, – бросил Журавлев на ходу, направляясь к выходу. – Может быть, просочится какая-никакая информация.
Вечером жена встретила его встревоженным взглядом:
– Костя, что-нибудь прояснилось?
– Нет, Кристина, пока абсолютно неочевидное преступление. Ребята работают, не теряют надежды, что поймают преступника или преступников.
– А их было несколько человек?
– Неизвестно Кристина, ничего неизвестно. Как Полина?
– Убивается, конечно. Я после работы заходила к ним – удручающая обстановка. Как смогла, попыталась утешить ее, но разве при таком горе утешишь?
– Похороны когда?
– Послезавтра. Директор базы поможет с деньгами и предоставит машину. Ты пойдешь со мной?
– Послезавтра? – призадумался Журавлев. – Пойду. С утра отпрошусь у руководства.
Утром Журавлев был у «тяжей». Встретил его тот же Макаров.
– Сеня, какие-нибудь наметки по делу появились? – спросил он у опера.
– Ничего пока нет, – разочарованно помотал головой сыщик. – Вчера откатали «пальчики» десятерым, в том числе и у руководства – ни одни не совпадают со следами пальцев на сейфах.
– Значит, можно полагать, что пальчики на сейфе оставил преступник, – допустил Журавлев и поинтересовался: – А в целлофановом пакете?
– Там размазанные следы. Все обнаруженные пальчики мы отдали в ИЦ (информационный центр, где накапливаются дактилоскопические карты всех подучетных элементов), результатов пока нет.
– Сеня, а сколько грузчиков работают на складе?
– Двадцать три.
– Надо бы их всех проверить по пальцам.
– Мы этим как раз и занимаемся. Завтра с утра всех вызвали, чтобы снять дактилоскопию.
– Спасибо, Семен, работайте, – поблагодарил Журавлев сыщика и, прежде чем расстаться, отметил: – Вы не уповайте лишь на эти «пальчики», которые, может быть, оставлены вовсе и не преступниками.
– Мы особо и не надеемся на них, – ответил оперативник. – Сразу работаем по нескольким версиям, озадачили свою агентуру, привлекли участковых, подключили общественность. Если это совершили местные отморозки, информация должна где-то проскользнуть.
На похоронах Большаковой народу было много, пришли бывшие коллеги, соратники по партийной работе, подруги. Четырехкомнатная
– Покажи мне, где племянник Василий.
Кристина, поискав глазами, кивком головы указала на мужчину, отрешенно стоящего у изголовья гроба.
– Ни разу не видел раньше, – шепнул он жене.
– Я же говорю, что он бывал у тети редко.
– Хотел бы перекинуться с ним словечком. Кристина, ты не сможешь ему шепнуть, чтобы он вышел в коридор? Я бы его подождал там.
Жена кивнула и стала пробираться сквозь столпившихся людей в сторону Серегина. Когда Кристина подошла к нему и шепнула на ухо, тот бросил резкий взгляд на Журавлева, немного постоял в задумчивости, а затем потянулся к выходу. Увидев это, оперативник тоже направился к двери.
В коридоре Журавлев протянул руку Серегину и представился:
– Будем знакомы. Меня зовут Константин, я из уголовного розыска.
Мужчина настороженно подал руку.
– Василий. Фамилия Серегин.
– Если не ошибаюсь, вы являетесь племянником убитой? – спросил его сыщик.
– Да, племянник. Она младшая сестра моей мамы.
– В тот день вы общались со своей тетей?
– Меня же уже допросили, я там все изложил, – с недовольством ответил Серегин. – У нас такое горе, а вы тут учиняете допрос.
– Это никоим образом не допрос, – ответил оперативник. – Я просто хочу уточнить кое-какие моменты.
– Давайте поговорим после похорон, я сейчас не в состоянии сосредоточиться, – отказался от дальнейшего разговора мужчина. – Мне надо побыть возле тети, проводить ее в последний путь, ведь она всегда была добра ко мне.
– Хорошо, идите, – кивнул сыщик. – Побеседуем попозже.
4
На следующий день Журавлев по обыкновению зашел к «тяжам», где уже другой сыщик, Геннадий Ковалев, сообщил, что они дактилоскопировали всех рабочих, кроме одного и, что его зовут Слепневым Борисом, проживающим по улице Дзержинского.
– Он не выходит на работу уже несколько дней, – объяснил опер. – Мы съездили к нему домой, жена говорит, что двадцать четвертого января он в семь тридцать поехал на работу и больше не возвращался. Она уже подала заявление о розыске мужа. Материалы должны быть уже у вас.
– Вот это поворот! – удивленно вскрикнул Журавлев. – А он судимый?!
– Нет, мы пробили его на судимость, там все чисто. Надеялись в информационном центре взять его дактилоскопическую карту, но тщетно, он не попадал в поле зрения милиции.
– Так он же первый подозреваемый в деле! – нетерпеливо воскликнул оперативник. – Что говорит жена насчет того, где был муж в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое?
– С ней еще толком не разговаривали, сегодня вызвали на допрос.