В паутине чужих миров. Рождение бога

Табашников Юрий Васильевич

Собственно говоря, Илье Сергеевичу очень нравился как тот вид, что открывался из окна, так и помещение, в котором он находился. Сверкающий новизной и богатством материала огромный зал, сотворённый из дорогой плитки и пластика, отражал каждый солнечный лучик, попадавший на полированную поверхность. Хорошо подобранная световая гамма, где белый подвесной потолок переходил незаметно в подсвеченный светлый пластик, невольно действовала успокаивающе на всякого, кто попадал в большое помещение. И лишь непонятного предназначения машина, сверкающая, опутанная проводами, своим неизвестным видом невольно заставляла ощутить где-то в глубине души трепет и чувство тревоги.

Возле странного громоздкого аппарата, который был ни чем иным, как машиной для путешествия во времени, собрались вместе для наставлений бывший профессор истории и трое его подопечных, готовых к очередному Прыжку в прошлое.

В последнее время Илья Сергеевич, выступая, как платный консультант, своего рода Проводник

в путешествиях по прошлому, каждого упитанного, наглого и хамоватого молодого эгоиста из собравшихся совершить Прыжок, ненавидел по-своему, по-особенному. Все они были крайне неприятны профессору, особенно, когда собирались вместе. Но Илья Сергеевич держался, стараясь никак внешне не показать съедавшую его изнутри неприязнь с лёгкими оттенками зависти. Виной выдержанности и деликатности, обычно непривычной для профессора в обыденной жизни, являлась довольно внушительная сумма наличных, которые Илья Сергеевич с завидной регулярностью получал дважды в месяц. Итоговое количество нулей, которое уходило профессору в карман, в течение года оказывалось настолько значительным, что заставляло забыть о трудностях былого полунищего существования на государственной службе. И для того, чтобы сохранить неожиданно обрушившееся на него финансовое благополучие, бывший преподаватель истории был готов терпеть какие угодно причуды своих клиентов и улыбаться им даже тогда, когда вся его крайне неуравновешенная психика призывала применить к источникам раздражения немедленное физическое воздействие. К тому же, участвуя в закрытом проекте, историк имел возможность прикоснуться к таким тайнам, к которым раньше и не мечтал приблизиться.

Продолжая улыбаться, Илья Сергеевич перевёл свой светлый взор от открывающегося за окном потрясающего пейзажа на лица собравшихся путешественников во времени. Он множество раз сам себя спрашивал: а почему избранными оказались именно они? Почему на их месте он не видит решительных военных и умных учёных? И всякий раз профессор находил один и тот же ответ: а потому, что у его подопечных были деньги. Очень много денег.

Каждый из стоящих перед ним молодых людей называл себя и своих товарищей странным термином «таймер». Неизвестно, кто первый ввёл в обиход новое слово, но оно как никакое другое точно обозначало суть того, что сейчас должно было произойти. Несколько лет назад академическая наука, после очередного технического прорыва, столкнулась с возможностью переноса в другую эпоху, правда, пока лишь одного сознания. Не прошло и года, как просочившаяся информация и негативные результаты нескольких экспериментов заставили учёных мужей хорошенько задуматься над тем порогом, перед которым оказалось человечество. Легко просчитываемые последствия и поднявшаяся волна протестов как со стороны учёных и политиков, так и взволнованных граждан, заставили прекратить разработки в этом направлении. Однако, буквально через год для особо обеспеченного «элитного» слоя современного общества, как это часто бывало и будет в человеческой истории, возникла очень прибыльная тайная индустрия развлечений, подпольная фабрика запретных удовольствий. То, что официально запрещалось законом, могли легко позволить себе дети богатых родителей. В крупных мировых центрах, местах сосредоточения денежных потоков, в Нью – Йорке и Париже, Лондоне и Шанхае, Москве и Вашингтоне, возникли засекреченные центры с постоянными клиентами из числа молодых людей, называвших себя «таймерами». У каждой такой группы обязательно имелось пара Проводников и куча охранников, прятавших их секрет от посягательств внешнего мира. Историки – консультанты, точно так же, как и охранники, должны были первым делом обеспечивать безопасность прыжков в прошлое, вырабатывая определённые методики и подготавливая своих подопечных к очередному «погружению».

Согласно особой терминологии, человек из будущего, посылавший своё «я» в прошлое, стал носить прозвище «клеща», в то время как приютившее его на время тело неизвестные остряки, недолго думая, окрестили «куклой». В «куклы» Проводник группы всегда выбирал вполне конкретные исторические личности, обречённые силой обстоятельств в ближайшем будущем на смерть, и поэтому не имеющие возможности повлиять на дальнейшее развитие событий. «Клещи», вселившись в свою жертву, бессовестно крали последние часы обречённого человека, присваивая не предназначенные для них страдания и получая на эмоциональном паразитизме острые ощущения от чужой боли и чужой смерти.

– Профессор, и что теперь, кто, куда и когда? – бесцеремонно обратился к историку невысокий прыщавый юнец с раскрашенной в яркие красные и жёлтые цвета замысловатой причёской, одетый в цветастую рубашку и синие джинсы.

– Для тебя, Михаил, я выбрал Лейден времён Альбы. Ты же такое любишь, жуткая должна быть картина. Город был полностью разграблен и уничтожен испанскими войсками, и ты всё это увидишь глазами одного буржуа из ополчения. Прежде, чем умрёшь…

– О, – ухмыльнулся Михаил, – умирать так сладко. Знали бы вы только это! Бодрит похлеще лучшей дури с афганских гор.

– А меня, куда наметили послать? – улыбнулась симпатичная и на вид скромная девушка в изящном белом платье. – В общем-то, мне всё пока нравится. В позапрошлый раз меня затрахали до смерти толпой дикари, в прошлый – сожгли на костре. Интересно, конечно, но хотелось бы чего-либо пожёстче.

– Для вас, Марина, я приготовил особое блюдо.

– Сергеич, – хрипло перебил историка третий из собравшейся группы «таймеров», сын министра обороны, высокий светловолосый Игорь, с тяжёлым запахом вечно не проходящего перегара, – а я всё не могу отойти с прошлого «погружения». Стою, слушаю и думаю… Вот подбираете вы тела, а имеют ли «куклы» право выбора после того, как их телом завладевают «клещи»? Может быть, мы как раз и есть та причина, из-за которой они погибли? Во время последнего «погружения» я оказался во времени, когда в России шла гражданская война. Мужик, в которого вселился, оказался солдатиком, недавно вернувшимся с фронта. Много он в жизни насмотрелся. В голове сплошной хаос, отрывки воспоминаний, да таких страшных!.. Возвратился он, значит, с фронта, а тут ещё большая неразбериха, одним словом, гражданская война кругом. Встала моя «кукла» на сторону «белых», повоевала. А потом вместе с семьёй ему пришлось отступать в Сибирь, в составе тысяч таких же, как они, беженцев. Видели бы вы тот путь! Зима… Дорога, метель, мороз… Вдоль дороги трупы лежат, лошади замёрзшие стоят, запряжённые в сани, застыли от мороза, как статуи, не падают. А на санях мертвецы целыми семьями с синими – синими лицами… Бр-р-р…

– Хочу туда, братан, – хихикнул, внимательно слушающий рассказ товарища, Михаил, – сразу после Лейдена.

– А по мне холодновато, – лениво поделилась своим мнением Марина, – не люблю я просто мороз. Не переношу.

– И что же тебя так беспокоит? – невольно голос Ильи Сергеевича дрогнул. Проводник понял, что у «клеща» должен был появиться серьёзный повод для того, чтобы завести такой разговор.

– Что… Что… – недовольно заворчал Игорь. – Видишь ли, мужик этот, когда я в него влез, тащил на себе санки с двумя своими замёрзшими насмерть детьми. Ну, я, конечно, как материализовался, так сразу и бросил их. Зачем они мне? Да и не нанимался я за такие-то деньги ещё и работать. Подхожу к ближайшей деревне, а там «зелёные». Они меня сразу в оборот взяли, помордовали от души, репу мне порядком помяли, да в холодный сарай бросили. Сарайчик тот заперли и охрану поставили. Слышу через полчаса заточения, часовой мой шепчет через стену. Мол, узнал, говорит, я тебя. Вместе под пулями германскими спину гнули. С соседней роты такого-то полка. Я, как положено, поддакиваю. А он мне шепчет так проникновенно, так душевно, я тебе двери открою, а ты беги, братушка. Слышу, и правда замок с петель снял.

Все находящиеся в помещении молчали, ожидая продолжение истории. А Игорь невозмутимо достал из висящей на бедре сумочки небольшую бутылку дорогого коньяка. Отвернул крышку и приложился к горлышку, сделал глоток и только затем, вытерев ладонью губы и поморщившись, продолжил свой рассказ:

– Тело «куклы» дёрнулось, я едва сумел заставить его вновь подчиниться мне. Сознание раздвоилось – вот на одной стороне оказался он со своими страхами, а на другой я со своими интересами. Слышу, как он мысленно кричит: «Беги! Беги!» Ну, тут меня зло взяло. Я командую телу: «Сидеть!» Так мы и боролись друг с другом пару часов подряд. Не знаю почему, раньшетакого не было. То ли мужик такой попался, то ли сбои какие, не пойму. Короче, не дал я той «кукле» сбежать. А скоро подошли несколько человек, двери открыли и к проруби меня повели. Помню, солдатик, что меня охранял, рядом идёт и бормочет сквозь слёзы: «Что же ты, братушка…»

– Невероятно… Он почувствовал тебя… Это очень серьёзно… Не надо было… Вмешиваться… – Илья Сергеевич ещё что-то хотел сказать, но Игорь бесцеремонно перебил Проводника:

– Ну да, ну да… А за что я тогда деньги плачу? Пусть отрабатывают по полной… Но всё равно, с тех пор думаю постоянно. Да, мужик тот умер, как и все «куклы» до него, в каких я побывал. Мысли, понимаешь, в голову нехорошие лезут. Может, я и был той настоящей причиной, из-за которой его не стало?

Хлоп! Чпок!

Возле огромного и странного аппарата, совсем недалеко от профессора и его подопечных, из ниоткуда, внезапно возник человек. Смуглое тело прикрывала лишь одна набёдренная повязка и многочисленные узоры – татуировки. В руке незнакомец держал покрытую замысловатой резьбой деревянную дубинку.

Илья Сергеевич сразу узнал одного из довольно почитаемых богов Южного Моря и внезапно охрипшим голосом прошептал:

– Оеха… Не может быть… Бог – чистильщик…

– Кто это? Что ему нужно? – истерично первая опомнилась Марина.

– Охрана! – голосом до смерти испуганного животного закричал следом Михаил.

На суровом лице полинезийского божества не дрогнул ни один мускул. Он поднял перед собой свою палицу, указав ею на собравшихся людей. Чпок! Куда-то вдруг, так и не успев издать ни звука и по – прежнему продолжая держать в руке бутылку с коньяком, исчез, как будто его никогда и не было на том месте, Игорь. Татуированный пришелец направил свою палицу на следующего «таймера». Чпок! Чпок! Один за другим, мгновенно, пропали остальные члены группы. Вот только что они стояли рядом с профессором, а вот теперь их уже нет.