В петле времени
Шрифт:
Чарли взял один апельсин и вышел из дома.
Он судорожно собирал чемодан. Пиджак, ещё один, рубашки… Он чуть не ушёл в комбинезоне, сорвав его с себя и запихнув в чемодан, Беккер вспомнил, что не положил аппаратуру, открыл чемодан, положил модуль устройства и наушники, закрыл чемодан. Всё готово. Чарли вдруг понял, что забыл, где ключи. Ключи от «Мерседеса», сейчас он уедет на нём в аэропорт, выбросит пистолет в реку, сядет в самолёт и улетит из этого города, из этого дня. Где же ключи? Вот они, за апельсином, на подоконнике. Он взял ключи и понюхал апельсин, тот пах как обычно.
«Интересно, во сне
Слишком рано обнаружили труп, слишком опасно выходить из дома, но они сейчас осмотрят все дома. Постучат к каждому. «Вы не замечали ничего подозрительного, сэр?» – начнут выспрашивать копы. Тогда он не откроет дверь. Они поймут, что он здесь, по машине и по газете, которой нет у порога.
Две полицейские и одна скорая гудели огнями у дома. Беккер отпрянул от окна. Нет, он выйдет, нужно выйти. Он выйдет и сядет в машину как ни в чём не бывало, он скажет, что опаздывает на деловую встречу, и не соврёт. У него и правда деловая встреча, ему нужно доставить банкира из Сиэтла в Лас-Вегас. В один из подвалов центрального казино. Там у господина встреча, на которой тот совсем не хочет быть, от которой тот уже год как прячется в одном из домов, на одном из побережий Сиэтла.
Чарли Беккер взял чемодан и подошёл к двери. С чемоданом будет подозрительно. Он оставил чемодан, взял лишь оружие. А если они попросят открыть дом? Взял чемодан и вышел за дверь, закрыл дверь. Подошёл к машине, открыл её. Сел, завёл. Сирены полицейских стихли. Они скромно стояли возле, возле дома Саманты Стюарт. Люди в форме ходили вокруг, осматривая территорию. Чарли осторожно тронулся с места. Сейчас он уедет, сейчас он поедет по мосту Вашингтон до аэропорта, а там и Сиэтл.
«Простите, сэр, – услышал он, – вы не могли бы задержаться?»
Высокий человек в форме стоял напротив машины, преграждая путь. Он блестел погонами и наглым взглядом, он подошёл ближе и показал свой значок, как будто и без значка Чарли не понял бы, кто это. Он этих копов и без формы бы узнал, и голышом, по одному только взгляду. Их взгляд говорил: «Именем закона». Я – имя закона, говорил их взгляд. И ты будешь делать то, что я тебе скажу. Чарли ненавидел копов. Если кто когда и помешает ему, то это будут они.
– Какие-то проблемы, офицер? – спросил Чарли, чуть опустив стекло.
– В этом доме произошло убийство, убита женщина. Вы не были знакомы с ней?
– Нет, я здесь в командировке. По работе.
– Где вы работаете, сэр?
– В строительной компании. Она снимает мне жильё, – глаз Чарли задёргался.
– Это новый комплекс на Филдстон?
– Да, именно он, – глаз задёргался ещё сильнее и начал моргать.
– Что-то не так, сэр?
– Я, – видимо, сейчас задёргался весь Чарли.
– Я могу посмотреть, что у вас в чемодане, сэр?
– Мне открыть чемодан?
– Пожалуйста, сэр.
Чарли подвинул чемодан чуть ближе, он и так был близко, на переднем сиденье, рядом с ним. Чарли расстегнул молнию и открыл крышку.
– Здесь только пиджаки и рубашки, офицер.
– Зачем вам столько рубашек?
– Я люблю ходить в чистом.
– Я вынужден буду сам осмотреть ваш чемодан, сэр. Выйдите, пожалуйста, из машины.
– Конечно, офицер, конечно, каждый обязан делать свою работу.
Чуть слышный хлопок раздался из окна машины Чарли, чуть ниже наклонился офицер, чуть не упал на авто. Чуть не проехался по его ноге Чарли, когда дал по газам.
Чёрный «мерседес» набирал скорость, увеличивал обороты, за спиной его послышались выстрелы и визги колёс, буксующих на старте; сирены опять завизжали на крышах бело-синих авто, они верещали – «именем закона», – они гудели – «мы будем стрелять».
Чарли любил уходить от погони, однажды он уходил от Диего. Чёрный Диего, так звали того парня, он не хотел платить, он не хотел платить за работу, которую сделал Чарли. Так и сказал: аванса будет достаточно. Так и сказал, когда Чарли показал ему фото покойника. Тогда он взял Диего на мушку, он забрал все деньги, что лежали на покерном столе, и прострелил Диего ухо. Тогда он тоже уходил от погони, тогда Диего ушёл раньше, врезавшись в бензовоз. Чарли был на похоронах. Чарли прощал усопших. Мир их праху.
Сейчас и он рисковал быть на месте Диего, он лавировал между машинами, как на гонках «Формулы-1». Он расходился со встречными, подрезал попутные, он перескакивал через тротуары и вылетел в парк. Чарли ехал по газону, он не любил нарушать, он не любил ездить по газонам, тем более стояли таблички «По газонам не ездить», но что было делать? Он не мог умереть, он опаздывал в Сиэтл, он должен быть там. Чарли не мог не сдержать слово, он всегда сдерживал слово, тем более если получал аванс. Он получил хороший аванс за того парня из Сиэтла, он получит в два раза больше, когда привезёт его. Если его не подстрелят полицейские, если они не испортят весь план. Чарли выехал на мост Вашингтон, как хорошо он ехал по нему вчера, вчера он чуть опустил окно, чтобы дышать морским воздухом, сейчас он опустил окно, чтобы отстреливаться. Он проезжал мост Вашингтон и слышал сирены, он как-то странно слышал сирены, они были не только сзади, они мчали навстречу. Он был окружён.
8 глава
Во втором корпусе Принстонского университета, между кабинетом недавно спятившего профессора Роузи и кладовой комнатой, в которой вечно шумели швабрами и тележками с чистящими средствами, располагался кабинет лауреата стипендии Мак-Артура физика-теоретика Альберта Ланье. На вид профессору Ланье было лет сорок пять, если без пиджака, если же с ним, то все пятьдесят. Постоянный недосып, изматывающие головные боли и работа сразу над двумя проектами не оставили его организму ни малейшего шанса выглядеть хоть как-то прилично. Так, чтобы не вызывать к себе жалости и врачей. Однажды он заснул на автобусной остановке, он не спал трое суток и потому никто из прохожих не мог его разбудить. Ему вызвали скорую, полагая, что у него инфаркт. Позже ему пришлось заплатить штраф за ложный вызов, за то, что он даже не умирал. Больше профессор на остановках не сидел.