В пламени ветра
Шрифт:
Сила… О боги, казалось, что ничто не в состоянии остановить меня. Я тянулась к силе всем своим существом. Я могла прикоснуться ко всем горам вокруг, и чувствовала, что разбудила их.
Да, так и должно быть. Начать все заново, стереть с лица земли всех, кто пользовался ею лишь себе во благо. Уничтожить вредителей.
Это не мои мысли.
Это через меня говорили горы: «Сотри их в порошок, тех, кто не считался с нами. Они считали нас ниже себя, потому что мы земля, а не далёкое небо. Я даю им жизнь, я даю им убежище
Вокруг меня камни летели вниз, но ни один не коснулся моей кожи. Я заставила себя открыть глаза, заставила себя смотреть на устроенную мною разруху.
Гора ушла из-под ног, и мы оказались в глубоком кратере. Словно его оставил небесный метеорит.
Народ кричал вокруг меня. Рядом кричали Пета и Кактус, но я не слышала их. Я видела, что их рты шевелятся, но звуков не было. Кактус дал мне пощёчину, довольно сильную, у меня даже голова дернулась в сторону.
— Ларк, прекрати это! Она мертва, ты должна прекратить это, ты погубишь всех нас!
Его слова оказались больнее пощёчины. Я отпустила силу, и она стала успокаиваться. Медленно, неохотно. Тело пульсировало от энергии. Совсем не как в прошлые разы, когда я была выжата как лимон после использования такого количества силы. Вместо этого она наполняла меня, словно я уже переполненный сосуд.
Радость оказалась недолгой. Рядом тряслась Пета, прижав к голове уши. Отец лежал на боку с закрытыми глазами, слова выходили тягучими от тумана или ещё какого наркотика, которым накачала его Кассава:
— Ларк… Ты… Ты их всех убила.
Я развернулась к нему.
— Нет, я не могла.
Кактус отбежал в сторону, где увидел шевеление в куче камней. Он отбрасывал щебень, а по его рукам струились линии силы, пока он прикасался к силе и отодвигал камни. Я не стала тратить время на лишние вопросы и опустилась рядом с ним, вытаскивая Сильфов, которые не смогли улететь до начала битвы. Сейчас сила во мне поменялась, стала обычной. Словно я полностью могла её контролировать, а не только повиноваться безудержному влечению.
Мы вытаскивали тело за телом — никого живого. Кассавы и след простыл.
— Я видел, как она погружалась, — сказал Кактус, словно прочитав мои мысли. — Её больше нет, Ларк.
Его слова должны были успокоить меня. Но ничто не могло унять нарастающей внутри ужас.
Не важно, сколько во мне ярости, это не то, чего я хотела.
Невозможно передать словами, что я натворила, и какое бы мне ни грозило наказание, я с радостью приму его. Вероятнее всего, смерть, и часть меня хотела уйти за горизонт. Отец спасён, и Кактус сможет доставить его домой. Кассава мертва, и я больше не нужна миру.
Отлетевшие до этого Сильфы сейчас опустились вокруг. Пета стояла поодаль, как и Кактус. Словно они боялись меня. Я не хотела даже думать о том, что действительно могла дать им причину бояться меня.
Мы
Словно даже сам их дом ненавидел их.
Оставшиеся в живых Сильфы смотрели на меня, как на монстра. Кем я и являлась. Я знала это.
Я отшатнулась от общей могилы, сотрясаясь всем телом. Я едва стояла на ногах, потом упала на колени, и меня рвало до тех пор, пока не осталось лишь пустых позывов, но и тогда тело не успокоилось. Этого не было. Этого не было.
Пета ткнулась носом мне в лицо.
— Ларк.
— Ты не боишься меня? — я дернулась от неё, а сердце разрывалось от боли, злости и вины. — Разве ты не хочешь убежать от меня подальше? Разве ты не думаешь, что я и тебя убью?
Она обернулась к Сильфам, прикидывая, кто погиб.
— Ты эгоистка, Ларк. Погибли люди, они потеряли свои жизни, а тебя волнует лишь, как тебя воспринимают? Я была о тебе лучшего мнения.
С трудом переводя дыхание, я сделала шаг назад.
— Эгоистка?
— Кошка, ты слишком строга к ней.
Мы обе обернулись и увидели, как королева осторожно пробирается через горы щебня к нам. У меня сдавило горло.
— Я не хотела разрушить твой дом и убить твоих людей. Я…
Я понимала, что меня ждёт. Она потребует сдаться, и я подчинюсь.
— Те, кто умер, — она махнула рукой в сторону погибших, — Ты не слышала их? Они приветствовали Кассаву. Они уже не были моими Сильфами. Ты вестник перемен, дитя Земли и Духа. Настало время перемен. Пустую породу пора расчистить.
Не уверена, что мне нравилось, как её слова отражали просьбу сущности горы.
Ария положила руку себе на основание шеи.
— Для перемен нужен кто-то, кто достаточно смел и сможет выдержать смертельный удар. Этот кто-то… ты.
Она прикоснулась к моей щеке и погладила её. Её прикосновение разрушило мой контроль, и сдерживаемые ещё со времен тайной камеры слезы брызнули из глаз.
— Я не хочу.
— Тогда Богиня-Мать сделала правильный выбор. Если бы тебе нужны были мощь, сила, я бы сама испугалась тебя, — она обхватила ладонями моё лицо и приподняла его. — Я скажу, кто ты, и воздам хвалу богине, что послала тебя очистить наш мир, — она склонилась и поцеловала меня в лоб. — Ты Разрушительница. Та, кому суждено увидеть, как наши люди обретут былое величие в славе и силе.
Мир вокруг нас стих. Она сжала в ладонях моё лицо, похлопала по щекам и отвернулась.
— Я нарекаю её Разрушительницей. В произошедшем на моих глазах не было ничего неправильного, у меня нет обвинений к акту такого рода. Разрушитель живёт вне законов, так быть должно.