В плену альфы
Шрифт:
Собрав упругие холмики уже двумя ладонями, склонился и попробовал на зуб тугие соски. Облизал, вобрал глубоко в рот и опять прикусил, приправив ласку острой перчинкой боли. Запах возбуждения стал ярче, полнее. Малышка испуганно охнула и попыталась отпрянуть, но Варг сжал клыки, обрубая робкую попытку на корню.
– Не-надо, – залепетала, стоило пощекотать языком плотные горошины. Такие сладкие! – Нет! – но протест оборвался тихим вздохом после очередного нежного укуса.
Проклятье! Да он даже без запаха готов ее в койку уложить! А тварь бесится до алого марева перед
От первого вдоха повело голову с такой силой, что думал – выключится на хрен. Аромат омеги раскаленным ножом вошел в легкие, под корень обрубая цепи самоконтроля. Утробно зарычав тварь бросилась на волю, подминая человеческое «я».
Глава 5
– Н-не т-трогай, – язык заплетался от страха. – Ф-фу…
Мужчина – или уже нет? – обнажил клыки. Зарычал низким вибрирующим голосом, и вдруг уткнулся ей в шею, делая жадный вдох.
Алена лежала ни жива ни мертва. Ее сейчас сожрут! Или надругаются, а потом сожрут!
Антидот сработал – и она вдруг оказалась на спине. А сверху навис альфа, изменившийся до нервной икоты.
Нет, его черты были все еще человеческими. И все равно другими! Переносица почти пропала, скулы стали выше, челюсть тяжелее, а вся фигура больше и шире!
– Ой, – прошептала, почувствовав язык на метке.
Чудовище медленно облизало шею. Тихонько – как самый настоящий кот! – мурлыкнуло и облизало снова.
Страх кружил голову до тошноты. От оборотня тянуло жаром, как от печки, но в крови толкались острые льдинки. И воздуха не хватало. Альфа навалился на нее всем весом.
Пытаясь хоть немного освободиться, Алена дернулась. За что тут же поплатилась – запястья крепко зафиксировали над головой.
Ее вскрик и рычание оборотня прозвучали одновременно. Альфа опять уткнулся в шею, втягивая ее запах, как в последний раз.
– Мойа-ар-р-р, – прорычал, обдавая раскаленным дыханием, и толкнулся бедрами, давая почувствовать эрекцию.
Алена подавилась воздухом. Сейчас это чудовище с ней…
– Нет! – взвизгнула, пытаясь увернуться от облизывания груди. – Нет! Верни… Верни его!
Сама не поняла, что ляпнула, а чудовище так и вскинулось. Прожгло багряно-оранжевым взглядом, и вдруг отступило. Клыки уменьшились, а переносица стала четче, возвращая мужчине полностью человеческий вид.
Альфа моргнул, словно осознавал, где он и что. Вздохнул глубоко и жадно, а в следующий миг на ее губы обрушился поцелуй.
Это было дико и быстро. Без капли осторожности, которая была до, но едва Алена это осознала, как прикосновения сменили тональность. Стали мягче, терпеливее… Ее язык увлекли в уверенный, полный чувственного напора танец. Такой развратный и откровенный, до мучительного жара на щеках.
Альфа не торопился. Отпустил ее руки, прижал к себе и опять гладил, прикасаясь настойчиво, но аккуратно. Как в самом начале. Рисовал на коже огненные узоры, купал в нежности и внимании, давая передышку и возможность осознать, что сейчас произойдет.
И паника отступила. Ушла
Оборотень сдавленно зарычал. Вдруг оторвался от ее губ, но только чтобы в следующее мгновение переключиться на грудь.
Пряно-жгучая ласка выбила из легких остатки воздуха. Интуитивно Алена вцепилась пальцами в смоляные пряди, пытаясь оттолкнуть или прижать ближе.
Альфа удовлетворенно заворчал. Нырнул рукой между раскрытых бедер и уверенно прошелся по нежным, лишенным волосков складкам.
Алена вскрикнула. Нет, она не выдержит! Слишком ярко! Слишком мучительно приятно и стыдно. А внутри уже скользил мужской палец, подготавливая ее к большему. Давил, растягивал, трогал, и с каждым толчком внизу живота вспыхивал новые и новые искры удовольствия. Они собирались вместе, разгорались от чуткой ласки, обретали вес, яркость, и уже готовы были родиться взрывом, как прикосновения исчезли!
С губ сорвался униженный стон. Бедра раскрылись шире, и Алена выгнулась, пытаясь вернуть все как было, но вместо пальцев между ног уперлось твердое.
Страх и предвкушение схлестнулись в дикий микс. Вскружили голову и напоили допьяна, на максимум обнажая ощущение беззащитности перед происходящим.
Плавный толчок – и Алена вскрикнула, но не от боли. Она прошла как-то фоном, оттеняя невозможную тесноту внутри и яркую вспышку осознания, что теперь точно все, и ее тело принадлежит альфе.
– Тесная девочка, – прорычал оборотень. – Моя! – и толкнулся снова.
Жгучая волна удовольствия смела остатки дискомфорта. Вскрикнув, Алена вцепилась в мужские плечи. Запустила в них ногти и тут же была наказана укусом за грудь.
– Ой, – всхлипнула, разжимая пальцы.
В награду чувствительную вершинку медленно обласкали языком. А потом вновь перехватили запястье и зафиксировали над головой.
С губ сорвался тихий стон. Распятая, придавленная оборотнем и насаженная на него, как бабочка на иголку, Алена дышала тяжело и часто. Захлебывалась каскадом новых ощущений, где страх, стыд, удовольствие и осознание собственной уязвимости кружили голову крепким вином. Багрово-темным и пряным, с ноткой элитной горечи.
Но передышка была недолгой – альфа задвигался. Одной рукой сжимая ее запястье, второй перехватил под колено и толкался снова и снова так, как хотелось уже ему.
Поцелуи перемежались с укусами, тягучая ласка с горячей резкостью, а пошлые шлепки бедер со стонами и звериным рычанием, от которого по нервам искрили крохотные разряды.
Задыхаясь, Алена ловила губами раскаленный воздух, но никак не могла надышаться. Едва успевала сделать глоток, как тонула в изматывающе-долгом поцелуе или давилась стонами от обжигающей ласки груди. Оборотень кусался и мял ее тело, оставляя отпечатки на бедрах и шее. Уверенными движениями подталкивал к краю, и первая судорога удовольствия не заставила себя ждать. Пронеслась опаляющей волной и сдавила горло, переводя крик в хрип.