В плену его страсти
Шрифт:
— Не отвлекаемся на разговорчики! — Проявил бдительность Скверл. И он был прав: слишком знамениты представители рода Гардиэлле среди граждан. Естественно они имели среди людей и нелюдей своих сторонников с противниками. А преступника надо наказывать, не взирая на ранги да регалии.
Аллариэль слышал, как беснуется толпа, и невольно впечатлился. Что же будет, когда предстанет перед судом сам Томазо? Эльф даже думать не хотел о возможной перспективе. Лишь бы у граждан хватило благоразумия…
Приговорённых вывели на эшафот. Оригинальная парочка вышла: маг-наёмник
— Вам предоставляется последнее слово, — объявил приговорённым исполнитель казни.
И тут началось настоящее позорное представление. Отравитель рухнул на колени, и взмолился:
— Смилуйтесь, прошу! Не виноват я! Меня заставили!!!
Предусмотрительные палачи силой поставили отравителя обратно на ноги.
Аллариэль презрительно сморщился, не выдержав испытание жалким зрелищем. Маг-наёмник проявил поразительную солидарность с эльфом: глядя на отравителя, он лишь досадливо сплюнул. Правильно и сделал по мнению Аллариэля. Ведь никто не заставлял отравителя приводить заказ на убийство в исполнение. И ничто не мешало ему вовремя одуматься, да сдаться с повинной в полицию или в ту же самую гильдию магов. Сам же отравитель усугубил своё положение. В таком случае надо быть мужчиной, и уметь отвечать за свои поступки.
За спиной подала голос какая-то женщина:
— Ой, что делается! Сейчас граждан жизни лишат из-за жадных до наживы девок!
— Заткнись, дура! — Рыкнул на неё мужик. — Не видишь, что рядом муж подстилки Гарлиэлле стоит?!
— За длинный язык и ответить можно, — не выдержал Аллариэль. Ну сколько можно разносить по Городно всякие бредни?!
Оба сплетника как по команде замолкли: никто не хотел связываться с эльфом. Ведь любой представитель магической расы был способен порядком отравить жизнь обидчикам.
Приговорённым натянули на шеи петли. Из под их ног ушли раздвижные полы. А умирают все одинаково: хоть трус, хоть смельчак. Эльф в который раз убедился в этом на практике. Аллариэль отчаянно жалел, что из жизни ушёл не сам аристократишка, а его пешки.
Тошнотворное зрелище закончилось. Теперь оно будет долго стоять перед глазами эльфа. Аллариэль не был сторонником подобного вида созерцания. Потому он немедленно поспешил к своей ненаглядной Раисе. Только в её объятиях Аллариэль сейчас мог отвлечься, и придти в себя. Его ненаглядная Раиса словно путеводная звезда. И сынишка отрада сердца. А скоро будет и второй малыш. Аллариэль снова и снова убеждался: ему было за что бороться.
***
Раиса уже давно привыкла к вечно уставшему Аллариэлю. Но сегодня её ненаглядный эльф превзошёл сам себя: он был непривычно зол. Да и, появившаяся следом в телепорте, Илланта выглядела не
— Что произошло? — Раиса была в откровенном шоке.
— Тебе лучше этого не знать, — проговорила полугномка-полувампирша.
Аллариэль, вымученно улыбнувшись, коротко поцеловал её в губы:
— Мне нужно перевести дух.
Раиса воочию видела, что её любимому эльфу сейчас непросто. Жена очень хотела позаботиться об Аллариэле, и сказала первое, что пришло в голову:
— Может, чаю с ромашкой?
Аллариэль радостно просиял:
— Не откажусь.
— Телепортируйся в покои. Я сейчас заварю, и принесу. — Раиса быстрее ветра побежала на кухню умасливать кухарку.
Полная женщина оказалась человеком с добрым сердцем. Она поделилась с Раисой ромашковым чаем без лишних вопросов.
Раиса бережно несла на подносе чайник с кипятком, заварник, и две кружки. Она открыла дверь, осторожно разместив ношу на небольшом журнальном столике, и затем внесла обещанный чай с ромашкой в покои.
Аллариэль уже играл с, успевшим проснуться, Илларионом.
Раиса разлила ромашковый чай по кружкам, присела на краешек кровати.
— Спасибо, любимая! — От души поблагодарил её Аллариэль.
А Илларион принялся возиться со своими любимыми кубиками.
Наслаждаясь вкусом ромашкового чая, Раиса вдруг осознала: иногда не нужно задавать лишние вопросы, просто необходимо суметь вовремя помочь. Она сидела, пила мелкими глотками травяной напиток, и наблюдала, как ненаглядному эльфу постепенно становится лучше. И Раисе больше ничего не надо было. Ведь самое главное у неё уже было: любимый муж, жизнерадостный сынишка, и второй малыш под сердцем. А все невзгоды остались за порогом замка. Вот бы ещё вернуться в дом Аллариэля. Это же их семейное гнёздышко. Пусть опасность в лице Томазо пока не миновала, Раиса почему-то была твёрдо убеждена, что рано, или поздно всё образуется.
***
Думал ли Алллариэль, что простой чай с ромашкой будет настолько вкусный? Заботливые руки ненаглядной жены творили чудеса. Искренняя теплота Раисы словно выгоняла из головы эльфа всё неприглядные картины от вынужденно просмотренной казни. А Илларион то и дело протягивал свои любимые кубики. Аллариэль охотно игрался с сынишкой, попутно успевая отпивать ароматный травяной напиток. Ох! Что бы эльф сейчас делал, если бы вовремя не обзавёлся семьёй? Аллариэль даже и думать об этом боялся. Наверняка эльфу предстояла бы бессонная одинокая ночь в своём доме. Идти на побывку к родителям он бы постеснялся. Давно не мальчик уже, чтобы прятаться за материнской юбкой.
— Папа, неправылна! — Пропищал, вошедший во вкус Илларион.
— Покажи, как надо, сынок. А то я ведь не знаю, — эльф старательно проявлял активное участие в игре малыша.
— Вот! — Илларион немедленно собрал из кубиков кривой квадрат.
— А может, так? — Аллариэль пододвинул один из кубиков, выровняв кривую линию.
— Нет! — Илларион, махнув руками, разрушил всю кривую конструкцию, и принялся строить кривую башенку. Новая конструкция рухнула. — Бу-у-у-ух!!! — Радостно захлопал в ладошки малыш.