В плену любви
Шрифт:
— Зачем?
Будь моя воля, я бы переместилась сейчас как можно дальше, хоть на другой континент. Один вид его самодовольной усмешки пробуждал в душе почти нестерпимую ярость. Она подзуживала, шептала, что достаточно просто вынуть анам и все закончится.
Взгляд — раздевающий и липкий — прошелся по моей фигуре, задержавшись в районе груди.
— Я проголодался. А тебе самое время вспомнить о своих обязанностях.
— Ты можешь жрать мои чувства и на расстоянии, — я демонстративно отошла
— Могу, — принц оскалился и начал наступать. — Но чем ближе, тем вкуснее.
Я охватила себя за плечи вспотевшими ладонями. Нельзя бояться, эта тварь сразу почувствует мой страх. Что угодно — злость, отвращение, только не страх.
Хестор довольно облизнулся.
— У тебя такие аппетитные эмоции.
— Если ты подойдешь, я закричу! Прибегут слуги…
— Да? — он издевательски приподнял бровь. — И что ты им скажешь? Что твой жених хотел обнять тебя?
— Ты не мой жених!
— О, это ненадолго, — пообещал он, нависая сверху. Против воли я съежилась, чувствуя себя ребенком во власти свирепого чудовища. — Не жди, что я покорно утрусь и буду сидеть сложа руки, пока твой отец гоняется за фантомом. Мои люди уже проверяют твое окружение.
Меня затрясло от ужаса. На этот раз не за себя.
— Так что прекращай ломаться, и накорми меня, — тяжелые, словно отлитые из свинца, руки легли на плечи. Хестор силой выдернул меня из угла и потащил за собой к дивану. Я шла еле переставляя ноги. В груди горело и пекло, анам требовал вынуть его и восстановить справедливость.
Хестор плюхнулся на диван, притянул меня к себе. Одна его рука легла на грудь и меня буквально подбросило от отвращения.
— Убери, — приказала я лишенным эмоций голосом. — Или я убью тебя. И так едва сдерживаюсь.
Он недовольно зашипел, но руку убрал.
— Ты слишком наглая, отец разбаловал тебя. У нас в Иравии женщины знают свое место. Когда поженимся, я надену на тебя ошейник.
Меня снова скрутило от острого приступа ненависти и страха, а Хестор разве что не застонал от блаженства. Его тело чуть обмякло, по лицу загуляла сытая улыбка.
— Какая ты все-таки вкусная, прекрасная Рианнон, — интимно прошептал он мне на ухо.
— Не понимаю, — ответила я, потому что действительно не понимала. — Неужели тебе нравится вкус моей ненависти и отвращения? Неужели он лучше, чем моя благодарность и радость?
Дэмиана просто перекашивало, когда я включала ненависть и отвращение, а Хестор разве что не хрюкает от восторга.
— Важен не окрас эмоций, а их сила, прекрасная Рианнон, — со смешком отозвался принц. — Но знай: вкус твоей ненависти необычайно бодрит. Обычно анхелос не умеют ненавидеть.
— Меня научили, — ответила я, без страха глядя в бездонную тьму его глаз.
— О да. Я слышал, тебя тогда многому тогда научили, — с намеком протянул Хестор.
Я закрыла глаза, снова балансируя в полушаге от того, чтобы вынуть анам и все закончить. Как у него хватает смелости дразнить меня, он же видел на что я способна?!
Может потому и хватает, что однажды он сумел уйти живым от моего клинка.
— Это ведь был ты! Как ты выжил?
— Не знаю о чем ты, прекрасная Рианнон.
Нет, конечно он никогда не признается. Я резко вырвалась из его рук и встала. Принц все так же лежал на софе, полуприкрыв глаза. До отвращения довольная сытая мразь.
— Если ты наелся, я могу идти. Мне надо готовиться к занятиям.
— Я могу задержать тебя. Но если ты попросишь как следует — отпущу.
Я сжала губы и коротко мотнула головой. Перебьется.
— Ладно, можешь идти, — разочарованно пробормотал он, не дождавшись просьб. — Сегодня ты мне больше не нужна. Но завтра будешь сопровождать меня в театр. Пусть все видят, что прекрасная Рианнон просто без ума от своего жениха.
Глава 30. Время действовать
— Раум, мне нужны деньги, — с порога заявил Дэмиан, обрывая поток шуточек насчет счастливого новобрачного.
Кузен выразительно приподнял бровь.
— О! Мне кажется, мы пропустили ту часть, в которой я успел стать твоим папашей.
— Я серьезно. Готов подписать долговое обязательство под залог своей доли в “Соул-Пром”.
Веселая ухмылка сползла с лица ди Форкалонена.
— Что? Мать твою, сколько же тебе нужно?!
Дэмиан вздохнул.
— Сто миллионов.
Этих денег точно хватит.
Раум присвистнул:
— У тебя губа не дура.
— Ради меньшего я бы не стал к тебе обращаться. Средства у меня есть, но если я сейчас выну эту сумму из оборота, на компании можно будет ставить крест. Бизнес от такого не оправится.
— Зачем тебе столько? Решил прикупить личный остров?
— Решил избавить свою женщину от проблем. Так дашь? Не бесплатно, разумеется, под десять процентов годовых. Я мог бы взять ссуду в банке на тех же условиях, но возня с бумагами потребует слишком много времени, а мне надо срочно.
— Ясно, — кузен нахмурился и побарабанил пальцами по столу. — Ладно, дам. Про проценты забудь, но у меня будет два условия. Во-первых, пока не вернешь деньги, я буду гонять на твоем “Драконе”.
— Без проблем.
— И во-вторых, ты помиришься с Мэлом.
— Что?! — Дэмиан поперхнулся, а потом сжал кулаки. — Ты хочешь, чтобы я общался этим ублюдочным недоноском?!
По-хорошему недоноском Армеллин ди Небирос не был. Хотя термин “ублюдочный” вполне подходил рожденному рабыней бастарду.