В плену у принца
Шрифт:
Эмили в изумлении посмотрела на него.
— Я ваша пленница?!
— Я предпочитаю называть вас гостем, — ответил принц вкрадчивым, спокойным голосом. — До тех пор, пока это будет доставлять мне удовольствие, вы останетесь во дворце.
Пока это будет доставлять удовольствие…
В воздухе повисло напряжение.
— Нет. Вы не можете так поступить. — Эмили была настолько потрясена, что забыла правила этикета. — Я сообщу послу или в консульство или…
Ее голос стих, когда она поняла, что на самом деле не знает, куда обращаться.
Зак
— Вы нарушили наши законы и останетесь здесь, пока ваш брат не приедет сам, — ответил он сухо. — А пока, я уверен, мы найдем общий язык и не будем скучать. Добро пожаловать в Казбан, мисс Кингстон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
«Отличная актриса», — подумал Зак, глядя на бледнеющие щеки и голубые, широко раскрытые глаза Эмили.
Вдруг она предстала перед ним растерянной, напуганной и очень юной. Если бы Зак не знал, на свою беду, как бывают убедительны женщины, желая чего-нибудь, он обнял бы ее и успокоил.
Но, язвительно улыбнувшись, он напомнил себе, что эта женщина приехала в Казбан вместо брата с явным намерением провести его. Она — сестра преступника и, несомненно, виновна, если решилась на такой шаг.
Одежда и поведение девственницы — часть продуманного плана, чтобы убедить его отпустить ее, но он не намеревался этого делать. Он будет удерживать ее здесь, и у нее будет время поразмышлять о последствиях корыстолюбия и жадности.
Или ей все равно, что тысячи невинных граждан Казбана потеряли все свои сбережения?
Она просила о двух месяцах, но должна же она знать, что и через два года этот долг не будет выплачен. Расследование, проведенное Заком, показывало, что ее брат на грани банкротства.
Как же такая красивая женщина может быть настолько алчной и безнравственной?
Он уставился на нее — околдованный, завороженный большими глазами, соблазнительными губами и легким румянцем на щеках. Зак почувствовал, как напрягаются его мускулы, ощутил мощный огонь возбуждения и заскрежетал зубами, вынужденный признать, что смесь сексуальности и невинности имеет на него шокирующее воздействие. Ему вдруг захотелось раздеть ее и заняться с ней любовью прямо на столе.
На краткий миг черные глаза Зака встретились с голубыми глазами Эмили. Зак что-то пробормотал на арабском языке и, взяв себя в руки, отошел от нее к окну. По ее глазам он понял, что она отвечала ему взаимностью.
Сильное сексуальное напряжение повисло в воздухе, как только она вошла в комнату.
Однако это ни на йоту не меняет его планы. Позволив однажды вожделению затмить здравый смысл, он получил болезненный урок.
Несмотря на ее притворную невинность, Зак не намеревался отпускать Эмили Кингстон, пока ее брат не появится тут собственной персоной.
— Неужели вы будете держать меня здесь против воли? — ее голос прерывался. — Что вы собираетесь делать? Запереть меня в своей башне?
Несмотря на непокорно поднятый подбородок, ее голос дрожал, и Зак довольно улыбнулся.
— Вы прочли слишком много сказок, мисс Кингстон. Я воспринимаю смысл заточения по-современному, — его глаза скользнули по ее лицу. — Моя постель гораздо гостеприимнее любой башни.
Эмили слабо вскрикнула. Зак посмотрел с интересом: ее дыхание участилось и яркие красные пятна появились на щеках. Очевидно, она решила разыгрывать невинность до конца.
— Неужели вы серьезно? — произнесла она с запинкой. — Вы, наверное, не хотите, чтобы я…
— Я могу делать все, что пожелаю, мисс Кингстон. Вы находитесь в моей стране, — спокойно уточнил он, — и останетесь до тех пор, пока ваш брат решает, как выплатить долг.
Эмили покачала головой.
— Это глупо. Вы должны позволить мне уйти… ее голос прервался. Зак посмотрел на нее с восхищением и удивлением. Он бесчисленное количество раз видел женские слезы. Но Эмили не позволяла себе плакать. Подняв подбородок, она пыталась выглядеть бесстрашной.
— Не сомневаюсь, что вы рассчитывали на это, когда по глупости согласились занять место брата.
Когда он приедет, вы будете вправе уйти, — сказал Зак, отворачиваясь и шагая к окну.
«Женщины», — подумал он про себя, вздыхая.
— Но все, о чем он просит, — это два месяца, чтобы уладить дела, — упорствовала она. — Разве это долго? Неужели деньги действительно так много значат?
Зак повернулся, обидевшись на подтекст в ее словах, будто он — единственный виновный. Он постепенно раздражался, ходя как тигр в клетке и отыскивая в этой женщине хоть какое-нибудь свидетельство угрызений совести.
— Ваш брат совершил преступление, которое в Казбане карается тюрьмой, — резко промолвил Зак. Если он действительно решил, что, послав вас, может избежать наказания по нашим законам, то сделал серьезную ошибку. Я буду удерживать вас здесь, пока он не приедет сам.
— П-преступление? — изящными пальцами она отбросила белокурые волосы с встревоженных глаз. Все могут столкнуться с проблемой падения цен на акции. Это риск, а не преступление.
Зак скептически рассматривал ее, потрясенный притворством. Неужели она ничего не знает о присвоении ее братом денег? Питер Кингстон потерял все, до последнего пенса, заложил дом, и, в сущности, он банкрот.
— Мой брат выплатит долг, — твердо сказала она, мужественно смотря на него. — Вы не можете держать меня здесь.
Эмили вздохнула, грудь ее поднялась и опустилась. Мужчина менее опытный, чем Зак, мог бы не заметить, как вдруг раскрылись ее мягкие губы и под тонкой тканью платья напряглась грудь, когда она уставилась на него.
С острой как бритва интуицией, которая гарантировала ему ошеломляющий успех и в зале заседаний совета директоров, и в спальне, Зак все заметил и мрачно, по-мужски удовлетворенно улыбнулся — ей не удалось скрыть своего желания забраться к нему в постель.